Собачье счастье

– Конечно, я мог бы заплатить ей наличными, – сказал папа, – но тогда ей будет еще легче мне отказать: когда я появлюсь на пороге, она просто захлопнет дверь перед моим носом.

– У меня есть идея. Я пошлю ей чек, сделав вид, что ты мой знакомый. Допустим, я должна тебе сотню фунтов и поэтому плачу за твою лама-терапию. У мамы сейчас очень туго с деньгами, так что она сразу же клюнет на эту удочку и уже будет вынуждена принять тебя.

– Но разве она не спросит, кто я?

– Пусть спрашивает – я назову вымышленное имя. Например… – Я скользнула взглядом по книжным полкам. – Так, Чарльз Дарвин… Конрад Лоренц…

– Лоренс Дарвин, – сказала я маме, позвонив ей полчаса спустя, чтобы записать к ней своего «знакомого».

– Он что, из тех Дарвинов? – поинтересовалась мама.

– Гм, возможно.

– Как занятно! А откуда ты его знаешь?

– Он друг…

– Дейзи?

«Интересно, мама когда-нибудь даст мне закончить фразу?»

– Да.

– Я так и подумала – у Дейзи столько знакомых. Она ведь ходит на все эти приемы. Но почему ты платишь за него?

– Потому что… мы вместе ходили на…

– Бал?

– Да-а.

– Я так рада, что ты вернулась к светской жизни, дорогая! И он заплатил за твой билет, да?

– Ну да. Вот я и настояла на том, что заплачу за лама-терапию.

– Как это мило с твоей стороны! А чем он занимается?

«Ой!»

– Лоренс – акт…

– Только не актер! – перебила мама. – Милая, актеров нам больше не надо.

– Да нет же! Он актуарий[35] в крупной стра…

– …ховой компании?

– Да-а.

– В таком случае неудивительно, что он переживает стресс. Могу себе представить, как утомляет эта бесконечная цифирь!

– Это точно. У Лоренса серьезный стресс. Он только что сменил место работы, и новые коллеги не очень-то дружелюбно к нему относятся. Более того, ему приходится работать очень подолгу, а на кону стоят миллиарды, поэтому малейшая ошибка может стоить ему головы. В общем, он уже и сам не знает, зачем в это ввязался, и вот-вот…

– С ним случится нервный срыв? Вообще-то я собиралась сказать «смотает оттуда удочки».

– Да, точно – нервный срыв.

Мама сочувственно поцокала языком.

– Что ж, не огорчайся – я позабочусь о нем. Сперва мы вместе покормим и приведем лам в порядок, а потом я оставлю его с ними одного. Думаю, пусть пообщается с Санчо – тот очень внимателен. Лоренс может вывести Санчо на прогулку и рассказать ему о своих проблемах. Обещаю, что к вечеру душевное состояние твоего нового друга заметно улучшится.

«Мама, на тебя вся надежда!»

– Это просто… здорово.

– Когда он планирует посетить нас?

– Он бы хотел приехать в следующий четверг, если тебя это устраивает.

– Значит, тридцать первого… Хорошо, я записала. Спасибо, Миранда. Мой первый клиент!

Остаток дня прошел вполне сносно. Сперва позвонили из «Зверей и страстей» и сообщили, что в последнее время наш рейтинг повысился на десять процентов. Чуть позже со мной связался представитель страховой компании «Питомец», которая финансирует конкурс «Стройняжка года»: он напомнил, что через три недели мне предстоит судить финал конкурса. Потом привезли двух хорьков, без конца тузивших друг друга, а в 6.15 я уложила Германа на его подушку, села на метро и по Северной линии доехала до «Лестер-сквер».

Галерея фотографов находится на Грейт-Нью-порт-стрит. Войдя в это узкое помещение в форме туннеля, я сразу же почувствовала крепкий запах алкоголя в сочетании с табачным дымом. Сколько я ни всматривалась в густую толпу посетителей, так и не обнаружила Дэвида. И тут я вздрогнула: буквально в нескольких футах от меня оказалась… Кэролайн Малхолланд. К счастью, она стояла ко мне спиной и увлеченно беседовала с какой-то дамой в зеленом плаще. А что, если и Джимми здесь? Со все возрастающим чувством паники я окинула взглядом море лиц, но Джимми не заметила. Зато из толпы возник Дэвид.

– Привет! – Он поцеловал меня. Когда его щека прикоснулась к моей, я почувствовала мощное желание. – Я так рад, что ты смогла прийти. Что-нибудь выпьешь?

– А чья это выставка? – спросила я, пока мы пытались пробиться через толпу.

– Арни Ноубла, моего старого друга. Он тоже был фоторепортером – работал с агентством «Сигма». Я вас познакомлю.

К моему облегчению, Дэвид увел меня в глубину галереи – подальше от Кэролайн. Если бы она увидела меня, я могла бы оказаться в более чем нелепом положении: мне пришлось бы представить Дэвида… Джимми. От одной мысли мне становилось дурно.

– Мы с Дэвидом часто оказывались в одних и тех же богом проклятых местах, – объяснил Арни, пожимая мне руку. Выглядел он лет на сорок пять, у него были соломенные волосы и веснушчатое лицо, хотя и симпатичное, но увядшее и изборожденное морщинами.

– Чистая правда, – подтвердил Дэвид, протягивая мне бокал шампанского. – Мы увертывались от одних и тех же пуль.

– Еще бы! – хохотнул Арни. – Кроме того, мы соревновались, кто добудет лучший кадр, а иногда и лучших женщин. – С этими словами он хлопнул Дэвида по спине.

– Не слушай его, – с улыбкой сказал мне Дэвид. Я посмотрела на стены, увешанные пейзажами.

– Но эти фотографии вовсе не из новостей, – удивилась я.

Арни мотнул головой.