Собачье счастье

– Дэвид Уайт перенес тринадцать операций на руках—пять на левой и восемь на правой. Ему пришлось уйти из Кембриджа, где он изучал медицину, не закончив курса. Его годами преследовали флэш-бэки. Из-за твоего «фейерверка» у Дэвида до конца жизни останутся шрамы – на теле и в душе.

Джимми вздрогнул.

– Не говори ему мое имя, Миранда. Пожалуйста, не говори. В этом нет необходимости.

Я посмотрела на него.

– Ладно. Не буду. Но если он решит преследовать меня по суду – а такая вероятность существует, – то под присягой мне придется назвать твое имя, так что ты должен быть к этому готов.

В тот момент Джимми выглядел таким растерянным и одиноким, что стал похож на маленького мальчика.

– Я боялся этого, – тихо произнес он. – Я боялся этого годами.

– Что ж, неудивительно. Но спасибо, что все-таки сказал мне правду.

Внезапно открылась дверь, и появилась секретарша Джимми с бумажным пакетом в руках.

– Я купила вам сэндвич с яйцом, хорошо? Хорошо? – повторила она, заметив, что шеф ее не слышит. – С яйцом?

Джимми рассеянно кивнул, принимая у нее пакет.

– Да, – прошептал он. – Хо…рошо.

– Ну что ж, большое спасибо, что уделили мне время, – сказала я, вставая. – Это была действительно полезная встреча. Не провожайте меня, Джеймс, я сама найду дорогу.

Я стремительно шла по коридору с ощущением счастья. Какое облегчение – я наконец-то узнала причину, по которой Джимми совершил это преступление, и теперь смогу сообщить это Дэвиду! Даже если это не поможет мне его вернуть, то он, по крайней мере, будет знать правду.

Я вышла из парламента без двадцати двенадцать, а когда добралась до Дейзи, было уже почти половина первого, так что мы решили наскоро перекусить у нее в офисе. Она закрыла дверь, и мы принялись за сэндвичи. Заодно мы решили проверить пленку, и оказалось, что разговор с Джимми записан очень хорошо.

– Значит, это была месть студента преподавателю, – сказала Дейзи, протягивая мне бутылку с водой. А я тем временем разглядывала папки с довольно странными наклейками: «Прокат верблюдов», «Свадебные вертолеты», «Альпийская Страна чудес» и «Мулен Руж».

– Месть студента преподавателю – но за что?

– Очевидно, за провал на экзамене по микробиологии.

– Но я этого не понимаю: Джимми не провалился.

– Что ты имеешь в виду? – Она вытерла руки салфеткой.

– Он закончил университет с отличием.

– Правда?

– Да, и специализация его была – естественные науки. Но тогда зачем он так поступил с отцом Дэвида?

Дейзи уставилась на меня с озадаченным видом – наверное, у меня сейчас был такой же – и внезапно улыбнулась.

– Я знаю почему, – сказала она.

– Почему?

– Потому что это неправда.

Я изумленно посмотрела на нее. Такая мысль мне и в голову не приходила.

– Но я уверена, что это правда. Во всяком случае, это указано даже на его веб-сайте. Вряд ли бы Джимми стал утверждать такое, не будь это правдой.

– Думаешь, не стал бы? А я не уверена. Многие политики лгут.

– Но врать о том, что у тебя диплом с отличием, – несомненно, огромный риск.

Дейзи пожала плечами.

– Но политики постоянно рискуют. Подумай о том, что пришлось скрывать Джеффри Арчеру.[53] И в любом случае никто никогда не проверяет, с какими оценками ты закончил университет, а потому неудивительно, что эта уловка сходит ему с рук.

– Может, ты и права, – сказала я. – Да… И, возможно, именно это чуть не слетело с языка Джимми. Он сказал, что если бы не профессор Уайт, то он бы мог получить… Тут он остановился. Вполне возможно, он хотел сказать, что мог бы получить диплом с отличием, но вовремя замолчал. Боже, – засмеялась я, – ты права. Какой неожиданный поворот! Но теперь все становится на свои места.

– Интересно, какой же диплом он получил на самом деле? – задумалась Дейзи.

– Даже не знаю.

– А что он говорил по этому поводу в то время?

– Признаться, я не помню, чтобы Джимми хоть что-нибудь говорил. Я только помню, что он закончил университет за год до той жуткой истории и жил в Брайтоне в поисках работы.

– Чем он хотел заниматься в то время?

– О, куда он только ни пытался пробиться – и в консалтинговую фирму, и в стажеры на Би-би-си. Помнится, он подавал документы и в МИД.

– То есть Джимми манили высокие посты?

– Да, хотя в большинстве случаев его даже на собеседование не приглашали.

– Может быть, это из-за того, что он боролся за права животных?

– Сомневаюсь – он был вне подозрений. Он то и дело давал интервью местной прессе, утверждая, что насилие – ложный путь. Думаю, власти рассматривали Джимми как приемлемого лидера движения. Он был симпатичен и хорошо говорил, что выгодно выделяло его на фоне агрессивных и неопрятных соратников.

– В таком случае Джимми не принимали на работу из-за низких оценок в дипломе.

– Вполне возможно. Да. И вот Джимми, разгневанный из-за того, что на его пути вырастают преграды, винит во всем профессора, и… бабах! Дерек Уайт, а точнее, Дэвид получает бомбу.

– Так чем же все-таки кормился Джимми?

– Судя по информации в Интернете, он работал журналистом на радиостанции в Йорке. По-видимому, он занимался этим не меньше пяти лет.

– Выходит, тогда он не планировал идти в политику?