Со второй попытки

— Видите ли, я считаю, что вмешательство миссис Эллерден или ваше может быть продиктовано одним — заботой о Денизе и стремлением поскорее предать забвению дело с заметкой. Именно поэтому вы могли войти в контакт с Уинсом и заплатить ему, чтобы он убрался из города. Но когда я пришел в коттедж, то получил там хорошую трепку от трех типов, — я улыбнулся, — и, конечно, не мог поверить, что эту трепку организовали вы, как бы вам ни хотелось прекратить расследование.

— Что ж, вполне логично.

— Значит, — продолжал я, — в расследование вмешалась какая-то другая фигура. Этот человек убедил Уинса как можно скорее убраться из города и устроить мне взбучку, чтобы заставить отказаться от дела.

— Я вижу, вы не теряете времени даром, Гейл, — сказал Трединор. — Мне непонятно только одно: когда появлюсь в этой истории я?

— Вы появитесь в ней в среду, часов в 9 вечера, — ответил я.

Он долго смотрел на меня.

— Вы, наверное, шутите?

— Нет, когда я работаю, то никогда не шучу. Сейчас я расскажу вам о своих предположениях.

Он сказал нетерпеливо:

— Что ж, послушаем ваши предположения.

— Кто-то сообщил вам в среду, что Уинс собирается месяца на два покинуть Мелки. Но когда расследование закончится, то вернется и может приняться за старое — продолжать шантажировать Эллерденов. По вполне понятной причине вам этого не хотелось. Вы любите Денизу Эллерден и единственное, чего вы хотите — это избавить ее от неприятностей в связи с этим грязным делом. Поэтому вы решили встретиться с Уинсом и поговорить. О чем? Могу только предполагать.

Наверное, вы хотели сказать ему, что если он вернется в Мелки и упомянет имя Денизы, то его ждет хорошая взбучка, после чего вы обратитесь в полицию и обвините его в шантаже.

— Почему вы думаете, что я считал Уинса способным шантажировать кого бы то ни было?

— На этот вопрос очень легко ответить: вам рассказала об этом миссис Эллерден.

Трединор снова поднял брови, положил в пепельницу окурок и закурил новую сигарету.

— А вы предполагаете, что Уинс мог шантажировать и ее? — спросил он.

— Вряд ли это можно назвать шантажом. Вероятно, дело произошло так: после появления заметки в газете, когда еще весь город говорил о ней, Уинс встретился где-нибудь с миссис Эллерден и выразил ей свое сочувствие по поводу очень лживой публикации, сказав при этом, что на чужой роток не накинешь платок, поэтому по городу ползут самые фантастические сплетни. Он сам слышал кое-что…

На этом Уинс, вероятно, остановился. Миссис Эллерден достаточно умна, чтобы не расспрашивать, что же именно он знает. Поэтому она поступила чисто по-женски: дала ему работу по оформлению своего дома и заплатила за нее в три раза больше, чем она стоила. Об этом она сама рассказала мне.

— Я тоже знаю об этом от нее, — сказал Трединор. — Но лучше вернемся к среде.

— Что же, вернемся, — согласился я. — В среду вечером вы отправились повидаться с Уинсом. Вероятно, вы оставили машину на главной дороге и пошли к коттеджу через Прол-Пойнт по тропинке, которая идет по краю скалы. Там на полдороге вы встретили Уинса. Он быстро шел, держа чемодан в руке, и был вполне доволен собой. Держу пари, что встреча с вами его не обрадовала.

Я замолчал. Трединор ничего не ответил.

— Вы сказали Уинсу, что обещали разнести его в клочья при новой попытке шантажа, но от отреагировал на это совсем не так, как вы ожидали. Он совсем не испугался и сказал вам что-то, что привело вас в ярость. Вы потеряли самообладание, и тогда произошло одно из двух: или вы намеренно сбросили его со скалы, или ударили, и он упал случайно.

Я посмотрел на Трединора. Его лицо помрачнело. Значит, я попал в точку.

— Выслушайте меня, я не полицейский и не имею оснований сочувствовать Уинсу. Он был всего лишь опасной злобной крысой. Так что, если вы нарочно сбросили его… Что ж, пусть будет так! Но я работаю в данный момент на Джона Эллердена и не хочу, чтобы вы сказали что-то такое, о чем потом пожалеете.

— Тогда, может быть, вы посоветуете мне, что я должен сказать? — съязвил он.

— Я на вашей стороне, Трединор. Скажите мне только одно, можете вы отчитаться за свои передвижения в среду вечером часов, скажем, с 8.30 до 9.30? Другими словами, есть у вас алиби?

Он покачал головой.

— Кажется, нет.

— Итак, мы с вами понимаем друг друга, — сказал я. — В смерти Клода Уинса повинны вы. Мне хотелось бы знать одно: вы хотели убить его или это был несчастный случай?

— Несчастный случай. — Трединор подошел к окну. — Вы неплохой отгадчик, Гейл. Все, что вы сказали, в общих чертах верно. Я поехал к Уинсу, чтобы поговорить, и встретил его на тропинке. Во время разговора я старался держать себя в руках, но в конце концов он сказал нечто такое, что взбесило меня, и я потерял контроль над собой.

Он затянулся сигаретой, глядя в окно.

— Во время нашего разговора, — продолжал он, — Уинс поставил чемодан на землю позади себя. Когда я в ярости сделал шаг ему навстречу, он отступил назад и споткнулся о чемодан. Он забыл о нем и забыл, что тропинка в этом месте очень узка. Он свалился с утеса, а вдогонку я спихнул его чемодан.

Я кивнул: