…Со многими неизвестными

– Выходит, Тамара эта говорила Сергею Павловичу про снотворное не случайно, – вставил кто-то из сотрудников.

– Вот именно! – азартно подхватил Жаткин. – И вообще… – он на секунду запнулся, – это свидание мне очень подозрительно…

И снова его прервал смех.

– Нет, на самом деле, – смущенно попытался закончить Жаткин, поглядывая на улыбающегося Сергея, – потому что…

– Ну верно, верно. Подозрительно, – поддержал его Лобанов. – Вообще, очень перспективная эта девчонка. Прямо скажем. И насчет того письма, которое Семенов будто бы сам себе послал. Ну, об этом экспертиза нам завтра скажет точно.

– И еще одна деталь, – вмешался Сергей. – Обратите внимание. У Семенова не обнаружена записка Урманского к Горлиной. Выходит, Тамара ему ее не передала.

– Вот видите! – не утерпев, воскликнул Жаткин. – Я же говорю! Опять эта девчонка! Между прочим, она могла передать записку в тот дом, куда заходила перед домом Семенова.

– Ну, это как сказать, – заметил молчаливый Храмов.

– Надо вот что сделать, – решительно произнес Сергей, и все умолкли. – Надо вам, Володя, сейчас же поехать по этому адресу, установить, кто там живет и все такое. Это что за место?

– Окраинная улица, – ответил Жаткин. – Орловская. Прямо в деревню Орловку переходит. На другом конце города от Луговой, где Семенов живет.

– Ну так вот. Поезжайте. А я, пожалуй, загляну к этой Тамаре. Надо продолжить свидание, – он улыбнулся. – Много у меня к ней вопросов…

Телефонный звонок на этот раз прервал его. Лобанов снял трубку.

– Да!.. А-а, это вы?.. Что?!.. Ну, ну, и… Стойте! Передайте трубку дежурному!.. Алексеев? Немедленно пропустить товарища ко мне.

Все, умолкнув, недоуменно прислушивались к его разговору. Лобанов с треском положил трубку и сказал:

– Урманский. Ему только что звонила Горлина,

Новость эта ошеломила даже Храмова, и он обвел всех изумленным взглядом. На секунду воцарилось молчание.

Георгий ворвался, в кабинет и остановился у порога, смущенный своей порывистостью. Здесь и в самом деле шло совещание.

– Заходите, заходите, – нетерпеливо сказал ему Лобанов. – И рассказывайте. Что вам Горлина сказала? Да вы садитесь.

Прикрыв за собой дверь, Георгий опустился на стоявший рядом стул.

– Значит, так, – стараясь успокоиться, начал он. – Это час назад было…

Говорил он торопливо и сбивчиво, поминутно откашливаясь, потом, словно спохватившись и продолжая говорить, жадно закурил.

Все молча слушали.

– …Воскликнула: «Ой, идут!» и бросила трубку, – взволнованно закончил Георгий, заново переживая весь этот короткий разговор.

– Зачем же все-таки звонила? – спросил Сергей.

– Ах да! – спохватился Георгий. – Она попросила ее не искать. Но это как-то даже в голове не укладывается. И пожалуйста…

– Так, так, – задумчиво перебил его Лобанов. – Я считаю, вам сегодня хорошо бы дома побыть, может, она еще позвонит.

– Ее искать надо!

– Этим уж мы займемся. А вам сидеть дома, – твердо, как приказ, повторил Лобанов.

Сергей согласно кивнул головой:

– Так надо, Георгий. Вы и нам можете понадобиться.

– Ну если надо… Я, конечно, могу…

Когда ушел встревоженный и какой-то необычно вдруг притихший Урманский, Сергей сказал:

– Обрати внимание: она видела из окна домик и церковь.

Лобанов досадливо махнул рукой.

– В городе еще не меньше двух десятков церквей и вокруг них сотни домов. Их можно видеть из тысячи окон.

– Тем более если она смотрела с пятого или шестого этажа, – добавил Жаткин.

– Так-то оно так. Но все-таки интересно.

Совещание закончилось. Уехал на задание Жаткин, а еще один сотрудник за Тамарой – Сергей передумал и решил ее вызвать в управление.

Лобанов сказал:

– Да-а, а узелок затягивается еще туже, я гляжу.

– По-моему, наоборот, – возразил Сергей. – У меня такое ощущение, что он вот-вот развяжется. Понимаешь, сейчас впервые наконец реально пересеклись две линии наших поисков – Семенов и… думаю, Прохоров.

– Эх, допросить бы сейчас Семенова, – мечтательно произнес Лобанов и даже потер руки. – Давай-ка позвоним.

Но из больницы сообщили, что Семенов все еще в тяжелом состоянии, хотя жизнь его теперь вне опасности.

– И на том спасибо, – положив трубку, сказал Лобанов. – Своё он, значит, получит.

Потом друзья вспомнили, что с утра еще ничего не ели, даже, собственно говоря, не с утра, а со вчерашнего вечера, и побежали в буфет: столовая по воскресеньям не работала.

Сергей еще дожевывал у себя в кабинете бутерброд, прихваченный из буфета, когда в дверь заглянул сотрудник.

– Банкина здесь, Сергей Павлович.

– Кто? – в первый момент не понял Сергей.

– Ну, Тамара, – усмехнулся сотрудник.

– Пусть заходит, – сказал, Сергей, пряча недоеденный бутерброд в ящик и торопливо смахивая со стола крошки.

Тамара вошла сразу, разгоряченная, злая, в распахнутой знакомой шубке, под которой виднелось легкое платье в каких-то ярких Цветах и разводах.

– Это что же такое, а? – сразу перешла она в наступление. – Я что, виноватая, по-вашему? Присылаете тут всяких!..

Сергей холодно и подчеркнуто спокойно спросил:

– Будете рассказывать?