…Со многими неизвестными

– Но я ее найду, вот увидите, – Урманский стукнул кулаком по столу.

– Желаю успеха, – улыбнулся Сергей. – И если найдете, поделитесь радостью.

– Да-а, вы еще отобьете, – Урманский подмигнул с самоуверенностью не знавшего неудач человека:

Разговор незаметно перешел на Урманского.

– Что сейчас сочиняете? – спросил его Лобанов.

– Очерк хочу написать. Об одном герое войны. У нас в городе живет. Еле раскопал его, знаете. Тяжелый старик. Ничего не рассказывает.

– А как фамилия?

– Федоров.

– Давай, давай, – покровительственно произнес Лобанов. – Это лучше, чем о жуликах писать.

– Почему же? И о вашей работе надо писать. В меру, конечно, – Урманский засмеялся. – Не вызывая нездоровый интерес.

Ушли гости поздно.

…На следующее утро, едва Сергей пришел в управление, ему позвонил Лобанов и нетерпеливо спросил:

– Ты уже здесь, наконец?

– Здесь. А что случилось?

– Как в той телеграмме: волнуйся, подробности письмом. Иду к тебе. Ты пока волнуйся.

Лобанов ворвался в кабинет взъерошенный и раскрасневшийся, держа в руках тонкую папку с болтающимися шнурками.

– Ты только взгляни! – еще с порога начал он, но тут же плотно прикрыл за собой дверь. – Взгляни! Ориентировка из Москвы. Она разошлась с нашим запросом. Так вот. Похитив крупную сумму денег, скрылась кассир строительного управления Нина Викторовна Горлина. Второе! – не переводя дыхания, выпалил Лобанов и положил на стол еще одну ориентировку: – Разыскивается исчезнувшая из Волгограда гражданка Иванова Марина Владимировна.

– Ну и ну… – озадаченно произнес Сергей. – Вот это сюрприз. 

Глава 4 ЗАСАДА НА САМОГО СЕБЯ

В дверь негромко постучали.

– Войдите! – крикнул Сергей.

На пороге появилась сухая, подтянутая фигура Храмова.

– Ты чего, Николай? – спросил Лобанов.

– Разрешите обратиться к начальнику отдела, товарищ подполковник? – поглядел тот на Сергея.

– Обращайтесь, обращайтесь. Меня, между прочим, Сергеем Павловичем зовут.

Его начинали раздражать официальные манеры Храмова.

А тот невозмутимо доложил Лобанову:

– Задержан Валька. Вы его сами хотели допросить.

– Да? – Лобанов оживился. – Сейчас приду. Ты начинай.

– Как Семенов? – спросил Сергей у Храмова.

– Пока ничего нет, това… Сергей Павлович. После работы зашел в продуктовый магазин. Купил бутылку коньяку, закуску, лимоны, коробку конфет. Но гостей не было. Сам тоже из дому не выходил. А с утра торгует.

– Выходит, выпил и слопал все сам, – усмехнулся Сергей.

– Не установлено, това…

– И не требуется. – Сергей еле удержался от насмешливого тона. – Как беличья шубка, не появлялась?

– Так точно. Не появлялась.

Сергей обернулся к Лобанову:

– Кто такой этот Валька?

– Второй курец. Помнишь, я тебе вчера говорил?

– А-а, гашиш?

– Во-во. Дело серьезное. Так ты иди начинай, – повторил он, обращаясь к Храмову.

– Слушаюсь.

Когда тот вышел, Лобанов вздохнул:

– Так что же будем делать дальше?

– Прежде всего думать.

– Давай. Значит, Горлина совершила крупную кражу и убита. Так? Марина Иванова, к которой она собиралась ехать, исчезла. Так? И связь с ними Семенова не установлена.

– Но прослеживается, – Сергей многозначительно поднял карандаш. – Горлина убита тем же снотворным, которым был усыплен ограбленный в поезде человек. Его паспорт оставлен обманутому человеку. А у второго, обманутого точно так же, оставлен паспорт, попавший к Семенову. Вот тебе первая цепочка.

– Цепочка, конечно, слабенькая. Ну, а вторая?

– Пожалуйста. Человек, который участвовал в преступлении с паспортом, взятым у Семенова, ночью следит за девушкой…

– И которого потом опознал на рынке Колосков. То есть сам Семенов.

– Да. Хотя опознал и не очень твердо. Это тоже надо учесть.

– Надо, конечно. Но с этой девушкой Семенов… ну по крайней мере знаком. Раз она к нему потом на рынок пришла.

– Вот именно.

– М-да. Но эта цепочка не ведет ни к Горлиной, ни к Ивановой.

– Пока не ведет, – поправил Сергей.

– И вообще, тоже слабовата.

– Ну, милый, а с чего мы всегда начинаем?

– Это, конечно, верно, – вздохнув, согласился Лобанов.

Сергей, улыбаясь, поглядел на друга:

– А теперь – задача из области эвристики.

– Это еще что такое? – удивился Лобанов.

– Наука о творческом мышлении. Только, к сожалению, зарождается. Применительно к нашему делу это выглядит так: собраны факты, чувствуется их логическая связь, но построить из них железную цепь, обнаружить недостающие звенья, а затем пройти по ней к цели, то есть раскрыть преступление, – для этого у нас с тобой нет сейчас готового рецепта, уже известного метода. Наш прошлый опыт не содержит какой-нибудь готовой схемы, которая была бы пригодна для возникших условий. Надо создать новую, совсем новую схему, новый план решения, то есть совершить, как говорят, акт творчества.

– Ишь ты, «акт творчества», – засмеялся Лобанов. – Ну, соверши, соверши, если ты такой ученый.

Сергей, улыбаясь, развел руками:

– Я же говорю, наука только зарождается. В идеале будет так: возникла новая задача, ты принимаешь некое лекарство, действующее на определенные мозговые центры, и к тебе вдруг приходит вдохновение, приходит, открытие. Представляешь?