Сны разума

Марину, ясное дело, провели вдоль стеночки, заставив внимательно следить за состоянием потолка на предмет обвалоопасности. Девушка, впрочем, не спорила. Мы же с полковником чуть подзадержались: контрразведчика интересовало, так ли я все это себе представлял. Мол, текст текстом, угадывания угадываниями, но насколько все соответствует?..

Пришлось, мысленно обозвав полковника маньяком, внимательно оглядеть малоприятную картину, уверив Анатолия Петровича, что все, к сожалению, именно так, как я себе и мыслил.

Успевший отпрыгнуть в сторону Полицай лежит ничком, налобный фонарь уже погас, израсходовав за неполные сутки заряд аккумулятора. Прапорщик Силков, напротив, упал на спину, широко, от стены до стены, разбросав руки и уставившись в низкий потолок единственным уцелевшим глазом. Вместо второй половины лица – жуткое месиво из раздробленной ткани, почерневшей крови и обломков разбитого пулей фонаря. Третий погибший «крот», спецназовец со странной кличкой Вакса, полусидит, свесив голову на грудь, под самой стеной. Рукоять застрявшего между ребрами десантного ножа уже успела побелеть от осыпавшейся со стен и потолка мелкой известковой пыли…

Под конец жуткого осмотра я подхватил с пола чей-то отлетевший под стену «Бизон» (марку пистолета-пулемета я все-таки угадал) и закинул оружие за плечо, искоса взглянув на нашего командора. Полковник поморщился, но спорить не стал. Видать, счел меня тем самым хрестоматийным дитем, которое, «Чем бы ни тешилось, лишь бы пользу государству Расейскому приносило». Единственное, что он сделал, – протянув руку, перещелкнул предохранитель под самую крышку ствольной коробки, мимоходом показав мне кулак:

– Захотел-таки дурью помаяться – хрен с тобой, тащи железяку. Но тогда уж и правила обращения с оружием соблюдай! Хоть бы проверил сначала, что берешь! Да ладно, не напрягай мимические мышцы, говорю же: я не против. Только, чур, без приказа даже с предохранителя не снимать, ясно? Смотри, – он коснулся небольшого цилиндрика, закрепленного справа на цевье, – это лазерный целеуказатель, вот тут кнопка есть. С остальным, как я понимаю, разберешься.

Автомат, хоть и оказался тяжелее, чем я ожидал, неожиданно придал мне уверенности: знаете, есть такое чувство, ощущать себя равным? Вооруженным? Вот и я стал ощущать себя полноправным членом отряда, способным не только предугадать будущее, но и выпустить в затаившегося в зловещей тьме врага порцию доброго свинца. На этой мысли мне вдруг стало стыдно. Настолько, что захотелось даже потихоньку избавиться от автомата. Блин, ну что за чушь в голову лезет?! Чем я вообще занимаюсь?! Зачем-то нашел себе игрушку, думаю какими-то затасканными литературными штампами: «зловещая тьма», «порция доброго свинца»?! Позор, господин писатель, одно слово – позор, дописались!..

Некоторое время я шел молча, раздраженно кусая губы и втайне презирая себя за несусветную тупость. Ведь прав Петрович, трижды и четырежды прав: ну на кой ляд мне нужен автомат?! Выкинуть теперь, конечно, глупо, а выгляжу я с ним, как тот пацан с деревянным «ружжом» позади отряда настоящих солдат. Тем более и стрелять-то мне довелось аж четыре раза в жизни: дважды в тире у «дяди Фархата», разок на сборах по НВП в десятом классе и еще один – на «военке» перед выпуском из универа. Все. Так что толку от меня, случись что в этом узком коридоре, будет куда меньше, нежели вреда…

Задумавшись, я не заметил внезапно остановившейся Марины, идущей впереди, едва не врезавшись, словно в мной же написанном тексте, в ее рюкзак.

Девушка, направив свет фонаря на стену, что-то разглядывала на пыльной поверхности камня. Затем посветила под ноги, скользнув лучом по полу, на миг задержалась на чем-то под самой стеной – и обернулась к контрразведчику:

– Анатолий Петрович, вы просили сказать, если узнаю место. Это здесь, еще метров сто, поворот – и будет вход в пещеру. – Марина закусила губу, борясь с нахлынувшими воспоминаниями. – Я помню, мы как раз тут останавливались. В последний раз перед тем, как… – Похоже, девушка всерьез собралась расплакаться.

Полковник, решительно оттеснив меня плечом, шагнул вперед:

– А ну, Мариша, не вздумай мне! Не смей, поняла? – Он обхватил ее руками за плечи и легонько сжал, заглядывая в подозрительно заблестевшие глаза. – Не будешь?

Девушка помотала головой:

– Не-е буду. Просто ребят вспомни-ила…

– Ты уверена, что это именно здесь? – Взглянув поверх ее плеча, контрразведчик кивком приказал Коле с Михалычем подойти ближе. – Точно? Откуда знаешь?

– Уверена, – тяжело вздохнув, девушка вновь повела лучом вдоль стены, высветив присыпанную пылью смятую сигаретную пачку, раздавленную чьей-то подошвой, – ее Зуб выбросил, я это точно помню. Он именно эти сигареты курил. А еще он весь поход за мной ухаживать пытался, глупый…

– Молодец, Маришка, значит, не зря я тебя с нами потащил. – Полковник ободряюще погладил девушку по щеке. – Держись, ага? Сумеешь?