Сны мертвой девушки из Версуа

Я не знал, что и ответить на эту дерзость. «Кто поверит, что ты из Москвы»! Она что, забыла о своей фамилии? Дижон! Ха-ха, как сказал бы доблестный Галлуа.

Между тем Соня встала и скрестила руки на груди.

– Кстати, дорогой, ты не мог бы освободить помещение? Мне ведь еще нужно успеть принять душ.

Ну как же, ведь у нее свидание с Танде! С «Жаком»! Я хмыкнул и вышел, хлопнув дверью. «Ха-ха» три раза.

Ночь ангелов

Счастливо избежав встречи с Лорен, явно не одобрявшей застольные мероприятия, я беспрепятственно выскользнул из дома и решительно направился в сторону озера. В голове у меня не было никакого четкого плана, а мысли носились в разных направлениях неорганизованными вихрями и потоками, сбиваясь, закручиваясь в спирали и распадаясь, как конфетти.

На улицах у озера сверкали огнями, благоухали едой всевозможные кафе и ресторанчики, люди в светлых одеждах смеялись, танцевали, флиртовали, радуясь жизни. В какой-то момент и меня закружила эта веселая карусель, а из головы вылетели скорбные мысли о Сонином свидании, образ сияющего Танде и прочая ерунда. Я понял, что сегодня – мой день, день безрассудной удачи, праздник непослушания и отрыва по полной программе. Благослови, господи, славного субподрядчика Галлуа и его достопочтенного шурина-винодела из Монтре.

Я начал с кафе на пляже, где с широчайшей улыбкой меня обслужил тот самый бармен, что не дал мне как следует отлупить польского серфингиста Михала.

– Привет! Как дела?

Разумеется, дела мои шли отлично, а как же еще? Я успокоил на этот счет парня, попутно пообещав ни с кем сегодня не драться, и устроился за свободным столиком с краю. Алкоголь, просвистев по моим жилам как по американским горкам, смягчил контуры предметов и фигур, бросив на все кругом покров интересной таинственности. Я любовался яхтами у пирса, прозрачным рисунком Альп на противоположной стороне озера. С пляжа доносились голоса поздних купальщиков, смешиваясь с хохотом людей в кафе. По плиткам пола прополз годовалый младенец, уселся прямо перед моим столиком и, уставившись на меня, принялся сосредоточенно ковырять в носу.

– Добрый вечер, – помахал я ему. – Ты мальчик или девочка?

Откуда-то появилась симпатичная мамаша младенца и, лучезарно улыбаясь, подхватила чадо на руки, махнула мне ладошкой, слово в слово повторив местный пароль:

– Привет! Как дела?

Не успел я отреагировать, как за мой столик плюхнулся смутно знакомый парень, заговорив на русском языке.

– Привет. Как идет следствие? Михал все смеялся насчет того, что вы говорили об Интерполе, но сегодня местная полиция допрашивала вон тех ребят, и выяснилось, что вы – с Петровки. Здорово.

Ну, конечно, это был тот приятный поляк из команды серфингистов. Я вспомнил, хоть и с трудом, его имя – Дарек. Хорошее имя.

– Так точно, – ответствовал я, чтобы только доставить парню радость, – Ален Петров с Петровки, такой вот каламбур. Чудны дела твои, господи.

Дарек взглянул на меня в легком замешательстве, но я успокаивающе похлопал его по плечу и эффектно закурил.

– Не беспокойся, все под контролем. Так кого, говоришь, сегодня допрашивали?

Дарек кивнул на шумную компанию в другом конце террасы.

– Вон тот – кудрявый, в полосатой майке, Тео Луи, а рядом с девушкой – Мишель Барнье. Они занимаются как раз в группе Михала.

Сам Михал сидел за тем же столиком и время от времени бросал в нашу сторону мрачные взгляды.

– Как ты думаешь, почему Михал совершенно не клюнул на эту пропавшую Ольгу? – задумчиво выдыхая сигаретный дым, спросил я, вовсю строя из себя Ниро Вульфа.

Дарек смущенно улыбнулся, почесав затылок.

– Ну, я действительно не знаю. Она, в общем, была довольно симпатичной. Быть может, не очень умной.

– И в чем это выражалось?

Он снова почесал затылок.

– Ну, например, эти ее разговоры. Она говорила, что считает себя ведьмой, и однажды начала читать над Михалом какие-то заклинания на любовь. При всех, представляете? Ребята стали смеяться, а Михал разозлился, как черт. Он такой самолюбивый и терпеть не может, когда над ним смеются. А Ольга ничего не поняла и сама начала смеяться. Думаю, поэтому он ее и не любил – она была глупенькой.

Дарек внезапно замер, уставившись на меня испуганными глазами.

– Господи, но почему я говорю о ней в прошедшем времени? Ведь она жива, как вы думаете?

Хотел бы я знать ответ на этот вопрос. Мы с Дареком дружески чокнулись бокалами (в его было пиво, а я к тому времени уже перешел на тяжелую артиллерию, начав с мартини) и распрощались.