Сны драконов

– Подумайте, очень выгодное предложение, – бодро заговорил подошедший к ним Шелех. – Понятное дело, лошадь с поврежденной спиной или ногами – не самый лучший скакун, но до соседнего города довезет, не сомневайтесь, а если с ней хорошо обращаться и время от времени давать передохнуть, она прослужит вам много лет. Если же решите, что вам конь никак не подходит, его можно будет продать в первом же городе, который встретится на пути, причем дороже, чем купили.

«Да я и сам приврать-то горазд, – подумал на это Левко, – однако, похоже, действительно ничем не рискую. А если и рискую, то что?»

И парень начал заново разглядывать лошадей. Черт, как же трудно, оказывается, выбирать. Безусловно, все были хороших кровей и очень красивые. У каждой были свои достоинства и свои недостатки. Тяжеловоз и вороная были слишком медлительны. Серый в яблоках жеребец, безусловно, был хорош, но полдороги его придется вести в поводу, поскольку Левко, не будучи ни в коей мере склонен к полноте, все же имел вполне убедительное телосложение и для слабой лошадиной спины был тяжеловат. Оставались, стало быть, две гнедые. Вон та, например, что потемнее, была очень симпатичная, крепенькая, ладная… И тут вдруг рыжий, решив, видимо, устроить свою судьбу, всхрапнул, привлекая к себе внимание, сделал круг по загону, блестя огненными боками, остановился прямо рядом с Левко и доверчиво положил ему на плечо свою бедовую голову. Левко погладил его по шелковой шее, вспомнил вдруг про коновала… и вопросительно посмотрел на хозяина.

Шелех, удивленно вздернул бровь, обернулся.

– Гонза, дай-ка сюда узду…

Через десять минут конь, опровергая все, что тут о нем наговорили, оседланный, взнузданный, легко, хоть и в несколько своеобразном ритме, рысил под явно понравившимся ему наездником. Еще через пять минут Левко, расплатившись за коня и седло с уздечкой (еще пять драйнов), остался с десятью драйнами, конем и большой радостью, к которой примешивалось смутное предчувствие какого-то подвоха.

Тут к ним подошли девушки, успевшие пересмотреть такое количество лошадей, которое ни та ни другая не видели за всю жизнь. Лиска всплеснула руками.

– Ой, Левко, какой конь красивый. Это тебе дали доехать до Ковражина?

– Нет, представляешь, я его купил, – он увидел недоуменный взгляд подруги. – Он хромает и совсем недорого стоил.

– Правда?

– Правда.

«Хотя, – подумал он про себя, – кто кого купил, это еще вопрос…»

– А когда вы отправляетесь?

– Точно не знаю еще, – ответил Левко, задумался на секунду и спросил Дариана: – А в самом деле, когда мы отправляемся?

– Скорее всего, завтра рано утром. Шелех отправляет в Ковражин на продажу лошадей, небольшой табун, голов двадцать, и предложил нам, то есть мне, а если ты согласишься, то и тебе тоже, быть в числе сопровождающих. Там есть уже несколько человек – три продавца и три охранника. Но он боится, что этого будет мало, если нападет разбойничья шайка. А такое в последнее время случается. За службу он заплатит. Если все будет спокойно, тебе за два дня пути заплатят пять драйнов, а если придется отбиваться, то оплата будет соответствовать приключениям. Я согласился. Ты как?

– Конечно, я с вами, вместе интереснее. А если еще и заплатят…

Дариан отыскал глазами хозяина и окликнул его:

– Шелех, мы согласны, все как договорились.

Тот кивнул.

– А теперь можно и в город.

Глава 26

Как и в Вежине, на воротах стояла стража, призванная никого не пропускать в город ночью и быть в курсе всего, что происходит в пределах городских стен днем, в том числе кто сюда прибыл, к кому и зачем. Миновав стражу и массивные, обитые кованой медью ворота, путники оказались на неширокой, мощеной булыжником улице, составленной из лепившихся друг к другу двух– и трехэтажных домов, самым заметным из которых был, естественно, постоялый двор. Туда и направились Дариан и Левко, намереваясь оставить там лошадей, занять комнату на ночь, а, может быть, и пообедать. А Наира, прихватив с собой подругу, отправилась навещать родственников.

Они, к Лискиному удовольствию, обошли почти весь город, заглядывая чуть ли не во все подворотни. Лисса всего второй раз была в чужом городе (в первый она была в Загорье у тети Илесты), и ей было интересно буквально все. Время от времени они заходили то к троюродной тетушке, то к дядюшке, то к двоюродной бабушке, где их (в первую очередь Наиру, конечно, но и Лиске доставалась изрядная доля внимания) каждый раз встречали радостными возгласами, сочувственными причитаниями и, конечно же, накрытым к обеду столом. В результате более или менее свободными они оказались только к вечеру. Когда они сидели на скамеечке под липами на ратушной площади, Лиска с некоторой тревогой спросила:

– Наира, а у тебя здесь еще много родственников? Нет, это, конечно, здорово, что нас так встречают, я и не ожидала… и остановиться можно у кого хочешь…

– Устала? – улыбнулась Наира.

– Есть немножко, и объелась, уже не немножко.