Сны драконов

А дорога проходила по лесу. Шел он, шел, да налетела вдруг страшная буря. Небо потемнело, ветер ветки ломает, деревья к земле клонит. Дождь хлынул как из ведра. И началась гроза.

Огляделся Дарсен по сторонам – куда бы спрятаться. Глядь, а у дороги старый дуб стоит, а в дубе большое дупло от самой земли. Ну, Дарсен, недолго думая, залез туда да и провалился. Летел недолго, упал – не зашибся, а оказался невесть где. Огляделся он по сторонам, подумал, как быть, да и зашагал куда глаза глядят. Долго ли, коротко ли, набрел он на большой терем среди леса. При тереме двор большой, забором обнесен. Во дворе скотина всякая, коровы, лошади, овечки. Людей вокруг никого. Зашел Дарсен во двор, стал хозяина кликать. Никто не отзывается. Вошел в дом. Никого. А посреди комнаты стол накрытый стоит, – Наира вдруг замолчала, будто споткнулась, взглянула на Левко, и покаянным голосом сквозь смех продолжила, – а на столе чего только нет. И гусь копченый, и пироги только что из печи, и блины, и оладушки, и варенье всякое, и мед, и яблоки…

– И буженина с хреном, – продолжила Лиска.

– И булочки с маком, – закончил Левко. – Пойдемте-ка лучше спать. Пока спишь, есть не хочется.

Первым на караул заступил Левко. Лискина очередь была уже под утро. Поначалу она думала, что совсем не сможет уснуть под эти доносящиеся отовсюду звуки, стоны, скрежеты, вздохи, бормотанья. Однако дневная усталость сделала свое дело, и она, повозившись минуты три, на камнях уснула как на перине. Рядом, свернувшись клубочком, приткнулся Рушка.

…Ночной прохладный воздух отпустил ее легкое тело скользить над спящей землей, над верхушками деревьев, над седым руном кустарника, над скалами, тронутыми холодным лунным светом. Обрамленные пышными кронами деревьев, серебрились внизу луговины, поляны и полянки, сверкали зеркальца небольших озер. Потом земля стала ближе, потянулись навстречу белые пальцы скал, деревья стали ближе, еще ближе. Она летела уже над самыми макушками и гораздо медленнее, чем вначале. На одной из полянок под светом луны на травке была расстелена белая скатерть, а рядом сидели два дракона, синий и зеленый, и ели ватрушки. Откуда ни возьмись, появилась вдруг корова, какие-то бочки, поленница дров, рыжая кошка. Мелькнуло перед глазами крыльцо большого дома, и снова возникли перед глазами макушки деревьев. С большого вяза слетела сова. Совсем близко огладили воздух широкие перья. Некоторое время сова летела рядом, потом беззвучно канула в темную пучину леса.

Воздух стал вдруг плотнее, лес ушел вниз и замелькали все быстрее и быстрее деревья, скалы, каменистые пустоши, приблизилась Кареглазая, поворот… И опять тот же ландшафт внизу, и опять она остановилась над тем же самым плато, прямо над родником. В центре родника колыхалось темное пятно водорослей. Густая темнота в самой середине манила и завораживала…

Глава 20

– Лисса, Лисса, – шептала Наира в самое Лискино ухо, осторожно теребя ее за плечо.

– А, уже? Пора?

– Да, до утра уже немного осталось, я тоже посплю.

– Ага, ага, – Лиска, сонная, с ватными еще руками и ногами, сползла с нагретого места, потерла глаза, встряхнулась и заняла наблюдательный пост в двух саженях от спящих друзей.

Было тихо. То есть вся эта вчерашняя мешанина странных звуков присутствовала, но очень приглушенно, будто издалека. Если же прислушаться, можно было различить и вздохи, и стоны, и скрежеты, и бормотанье. Кроме того, в эту какофонию добавились и новые акустические изыски: где-то квакала лягушка, а пару раз отчетливо заблеяла коза, хотя, это, наверное, уже бред…

Небо меж тем все бледнело и стало вскоре уже молочно-голубым с нежно-розовой каймой на востоке. Легкая дымка еще покрывала просыпающуюся землю, но становилась все тоньше и прозрачнее. День обещал быть ясным.

Стало совсем тихо. Лиска полюбовалась на розовеющие вдали горы, оглянулась на спящих в пещерке друзей, потянулась и вскочила, намереваясь немедленно сделать что-нибудь хорошее. Она сходила с котелком к шустрому говорливому ручейку и принесла воды. Потихоньку, чтобы никого не разбудить, достала из котомки мешочек с крупой – со всей оставшейся у них крупой, – отнесла его к кострищу и бережно положила на плоский камень около кустов. Вспомнила, что не взяла кремень с кресалом, чертыхнулась и снова прокралась к «спальне». Хорошо, что Левко положил все, что нужно для костра, прямо поверх мешка – не пришлось долго искать. Лиска усмехнулась, глядя на мирную картину: Наира спала, свернувшись клубком, как котенок, под боком у Левко, который лежал, безмятежно вытянувшись во весь рост. У него на груди, поперек, свесив лапы, обмякнув до состояния горжетки, дрыхнул Рушка.