Сны

После смерти моего отца я остался единственным мужчиной в семье. Моя мать долго не могла подавить в себе горечь утраты. Она любила отца очень сильно. Даже сильнее, чем мне казалось тогда. Дела шли не очень хорошо. Благо, что отец был застрахован, и нам с матерью было, на что прожить первое время. Но это не могло длиться долго. Когда мать оправилась от горя, и более или менее пришла в себя, она устроилась на работу в какую-то забегаловку поваром. Какая ни есть, но все же работа, а готовить она умела просто восхитительно.

Вскоре все наладилось. Я, как и прежде, продолжал «шарахаться», как говорила мама, по барам, дискотекам и клубам. При этом я тратил чуть больше половины того, что зарабатывала мама. Просто она мне больше не давала. Я понимал, что так дальше продолжаться не может, но, тем не менее, не прекращал транжирить наши деньги.

Все изменилось, когда мне стукнуло восемнадцать. Весной меня призвали на службу в вооруженные силы Российской Федерации. Тут уж хочешь — не хочешь, пришлось исполнять свой долг перед Родиной. В коллектив армейских ребят я влился очень быстро и как-то легко. Полгода в учебке, а затем в часть. Потом я написал рапорт на командировку в Республику Чечня, как мне сказали добровольно, но на самом деле вопрос стоял отнюдь не так позитивно. Вскоре мне присвоили сержанта. Я стал настоящим солдатом: проявлял смелость и смекалку в боевых ситуациях, разумную инициативу при исполнении заданий, за что меня неоднократно поощряли и говорили, что вот-вот присвоят почетное звание Героя России. Но это как раз не входило в планы судьбы на мой счет.

Однажды моей группе было поручено сопроводить колонну автомобилей с боеприпасами до соседнего блокпоста. На первый взгляд пустяковое задание обернулось для нас трагедией. Враги устроили засаду на перевале и разгромили нас за считанные секунды. Меня контузило от взрыва Урала, который ехал как раз перед БТРом, на котором сидел я. Осколок Урала от взрыва прилетел мне в правую ногу и разорвал мышцы бедра, так что ходить я мог только с большим трудом. Противники подобрали меня и засунули в какой-то грузовик. Потом я потерял сознание. Очнулся я в яме, вырытой на глубину в три с лишним метра. Долгое время на меня не обращали никакого внимания. Еду мне сбрасывали, как отбросы в мусорное ведро. Кое-кто даже справил свою маленькую нужду прямо в мою яму. Спустя долгие месяцы постоянного унижения и голодания меня наконец-то подняли наверх. Я оказался в каком-то поселке, расположенном на небольшом горном возвышении. Меня повели в сторону от него, подальше в лес, трое бородатых. Все они были вооружены калашами, а один из них постоянно снимал меня на видеокамеру, что-то говорил на своем языке и непрестанно смеялся. Ну, вот мы и пришли на место. Я уже понял, для чего меня освободили, но старался не показывать страха. Не было смысла бояться неизбежного. Я медленно встал на колени, не опуская головы. Тот с камерой постоянно маячил перед лицом, но в прочем мне на него было наплевать, пусть люди увидят, как могут умирать настоящие солдаты. Один из моих попутчиков подошел ко мне сзади, достал кинжал из ножен, продемонстрировал его в камеру и отрезал мне клок волос, тем самым, показав остроту клинка. Потом он что-то долго говорил на смеси чеченского языка и русского мата, при этом активно ходил вокруг меня, иногда толкая то в правый, то в левый бок. И, наконец, закончив свою пламенную речь, поднес клинок мне к горлу. Тогда я вспомнил своего отца и его мечту, осуществись которая, и я остался бы жив. Но вместо той мечты сбылась другая — моя мечта. Он резким движением рванул кинжал в сторону, перерезая мне глотку. Стало нестерпимо больно, отчего я закричал….

— Я открыл глаза, услышав свой собственный крик, и посмотрел на потолок — там, как и прежде висела, раскачиваясь, моя старая люстра, а из-за закрытых занавесок еле-еле пробивался слабенький свет. Неужели целая жизнь мне могла просто присниться?

— Возможно. Ведь пространство и время для сновидений не имеют абсолютно никакого значения.

— Теперь я осложню вам задачу, Катя, потому что это был единственный сон, который я помню как сон. Можете считать, что это была разминка…

Сон второй

Поразительно, как же все в нашей с вами жизни скучно! Что? Неужели вы никогда не задумывались об этом? Что ж, если ваша жизнь наполнена смыслом, и вас никогда не грызли челюсти скуки, то эта история не для вас. Конечно, в жизни много моментов, когда не хочется думать о лучшем, потому что все и так хорошо, когда не хочется мечтать, потому что мечты уже сбылись, когда совсем не хочется грустить, потому что все прекрасно и замечательно. Но ведь это не навсегда, как говориться «Ничто не вечно под Луной». Стоит лишь какому-либо пустяку произойти, как понимаешь, что все не так уж и хорошо, что мечты оказались фальшивыми и поневоле становиться грустно. Тогда то и обращаешь внимание на свою жизнь, смотришь на нее под косыми лучами света, разглядываешь ее пристально, словно через микроскоп, ищешь смысл жизни…