Сны

После “комнаты смеха” уже гораздо легче. Мозг, с облегчением выдыхая, убеждается, что вновь управляет этой ленивой тушей и принимается за приведение её, туши, в порядок. Надо ведь растормошить ещё отдельные места, которые под шумок пытаются урвать минуту другую или часок другой оцепенения. Лишь бы ничего не делать…

Андрей посмотрел на себя в зеркало. Его визави был бледноват, худоват, страшноват и имел шикарные серого цвета “синяки” под глазами.

«А глазки-то запали».

«Да уж…запали».

«И чего это они?»

«Действительно, чего это они?»

«Вроде болезни никакой нет».

«А может всё же есть?»

«Да нет, Лина сказала, что нет».

«Не путай. Лина сказала, что ничего не видит, а это разные вещи».

«Я не хочу чтобы что-то было».

«Мало ли что ты не хочешь. Смешной ты человек, если не сказать обиднее».

«Почему смешной?»

«А кто хочет, ты мне скажи? Сам подумай, что говоришь?»

«А что такого?»

«Да ничего, просто глупость очередная».

«И ничего не глупость. Некоторые хотят болеть».

«Да-да, слыхали. Болезнь выгодна, вторичные выгоды…бла-бла-бла…»

«Ничего подобного».

«Пустобрёшество наплодившихся психологов».

«Какой ты злой, однако».

«Я не злой. Не забывай, что ты это я».

«Да помню. Как забыть можно?.. Ф-фу, блин, устал я от этого!»

«От чего?»

«От усталости своей постоянной».

«Так сделай что-нибудь».

«Что, например?»

«Я не знаю. Сходи к врачу, например».

«Было».

«Что было? Дурачки с самопальными приборчиками были, а я тебе о специалистах говорю!»

«К специалисту – это деньги надо платить. А ты очень хорошо знаешь, что их-то как раз сейчас и нет».

«Так у тебя всегда нет».

«Не всегда».

«Когда бывали, чего не ходил?»

«Забывал».

«Врёшь, не забывал, а откладывал на потом. Самое паршивое дело – откладывать на потом, которого не существует».

«Ну вот, опять в философию потянул…»

«Да никуда не потянул. Это не философия, а самая что ни на есть реальность, друг мой».

«Твоя реальность – это заявить о том, что всё плохо и ни фига не делать. Только лясы точить».

«Ну да, а то ты много делаешь. Просто большой предприниматель действий тут у нас».

«Можешь поиздеваться. Над кем смеётесь, над собой смеётесь… Помнишь, классику?»

«Ты зубы-то не заговаривай. Делать что будем?»

«Я не знаю».

«А я тебе уже сказал».

«Ты про врачей?.. Так и что врачи? Ну, приду…кстати, ещё не понятно к кому идти-то. А дальше что? Ну, какие-нибудь анализы проведут. Ну, скажут, что у меня какой-нибудь прогрессирующий хреновит, дальше что? Таблетки пропишут. Которые, тоже денег немалых стоят. А потом я буду лечиться от той химии что в рот брал. А ты, между прочим, знаешь, что человеческий организм не приспособлен самой Природой к переработке и усвоению искусственных веществ, неорганических?»

«Ой, это всё болтовня! Словесное недержание у тебя. Вот от чего тебя лечить надо».

«Знаешь что? Меня вообще не надо лечить. Отстань. Мне надо что-то другое…»

«И что же?»

«Если бы я знал».

«Иди в храм. Ты же сам говорил, что помогает».

«Говорил».

«Не понял… Ты чего это разочаровываться надумал?»

«Ничего я не надумал. Просто…забуксовало там что-то».

«Что там может забуксовать?»

«Я не знаю как объяснить. Пока. Надо разобраться. Но одно могу сказать, чего-то мне не хватает, не достаёт».

«Не понимаю, объясняй давай».

«Сейчас, дай сосредоточиться… Вроде я не против того, что мне предлагается. Всё правильно. Да и как я могу сомневаться в правильности того, что уже тыщу лет существует. Дело в чём-то другом. Поначалу мне было хорошо, как будто семимильными шагами шёл. А потом…посмотрел однажды на людей, что рядом на службе стоят и вдруг подумал – а ведь так можно и до конца жизни простоять и ничего происходить не будет. Понимаешь?»

«Нет, не понимаю. Что тебе люди? Ты сам за себя ответчик».