Читаем Снежный поход полностью

<p>Снежный поход</p>

Славному коллективу рабочих, инженеров и служащих Челябинского тракторного завода имени Сталина —

                   посвящаю.

<p><emphasis>ГЛАВА ПЕРВАЯ</emphasis></p>

Мчится, глотая пространство, скорый дальневосточный поезд. К вечеру, после тихого дня разыгрывается метель. Во время коротких остановок слышно, как за окнами завывает ветер, видно, как огромным широким заходом, с размаху подхватывает он слой снега и мчит.

Белая пелена несется, как самолет во время разбега, подскакивает, опускается наземь, снова взмывает вверх и, наполняя воздух мутным, мечущимся во все стороны снежным туманом, прячет, кутает станционные постройки, поля, деревья, проносящиеся мимо селения.

Трое молодых людей в одном из купе экспресса сейчас не слышат ни завывания ветра, ни четкого перестука колес. По сосредоточенному блеску их глаз, по их бессознательно сжатым губам видно, что они целиком поглощены своими мыслями.

На столике лежит свежий номер «Правды». Вот один из спутников снова берет в руки газету. Она сложена так, что в глаза бросается небольшая заметка.

«Иркутск. 28 декабря (корр. «Правды»).

В «Правде» уже сообщалось, что на Крайнем Севере замерз караван судов с грузами, доставленными Северным морским путем для Якутии.

Решено забрать грузы с судов на тракторы. Сейчас закончилась подготовка к грандиозному переходу гусеничных тракторов Челябинского завода к месту нахождения каравана — от станции Большой Невер Уссурийской железной дороги до низовьев реки Лены. К месту старта из Иркутска отправлены специально сделанные сани для горючего.

Водители машин выехали на станцию Большой Невер.

Дирекция Челябинского тракторного завода посылает механиков для участия в переходе и снабжает тракторы необходимыми запасными частями.

Поход гусеничных тракторов начинается приблизительно 10—15 января».

Может быть, не всех читателей «Правды» заинтересовала небольшая заметка; может быть, не все и прочли ее как следует. Но для молодых людей, сидящих в купе дальневосточного экспресса, она была очень важна. Еще бы! Ведь это о них сообщала газета: «Дирекция Челябинского тракторного завода посылает механиков для участия в переходе тракторов». Это они — инженер Козлов и его товарищи — механики Дудко и Складчиков — мчались теперь на восток, к какой-то неизвестной им станции Большой Невер, чтоб участвовать в переходе их родных гусеничных тракторов «Сталинец», переходе, который «Правда» назвала «грандиозным».

— За какое число газета? — могучим басом спрашивает Дудко.

— Вот, пожалуйста, 29 декабря 1935 года.

— Эх! — недоуменно и восхищенно качает головой механик. — Надо ж тебе такое! Мы, можно сказать, на всех парах из Челябинска мчимся, а московская газета с этой самой статьей нас прямо в поезде нагнала. Чудеса…

Дудко встает и сразу же заполняет значительную часть купе. Благодаря своему огромному росту и широченным плечам, он кажется старше своих товарищей, хотя Складчиков — его ровесник, а Козлов даже старше двумя годами. Сейчас добродушное, открытое лицо Дудко выражает некоторую растерянность и счастливое смущение. Дудко очень горд тем, что о них «сама» «Правда» пишет. «Дела-то, выходит, серьезней, чем я сначала посчитал. Вся страна знает!» — приосанивается Дудко. Почему-то делается душно. «Пойти погулять, что ли!» — решает Дудко, но вместо этого снова садится и крепко трет лоб. Складчиков взглядывает на друга, и озорная улыбка мельком трогает его подвижное лицо. В другую минуту он охотно отпустил бы шуточку по поводу этого бесполезного занятия, сейчас как-то неохота шутить, не до этого. Глаза Складчикова утратили обычное насмешливое выражение. Он берет газету и снова перечитывает заметку, напряженно хмуря брови и над чем-то раздумывая.

Инженер Козлов тоже взбудоражен. Покачивая круглой, стриженной ежиком головой, он говорит:

— Как это все, друзья, неожиданно получилось! Я ведь в отпуск собирался идти. Хотели с приятелем поохотиться, место себе облюбовали. И вот, пожалуйста: мчимся за тридевять земель от родного дома. И главное — по собственной воле. И отпуска что-то не жалко.

— Действительно! — выдохнул Дудко. — Чудеса!

Друзья молчат и вспоминают события последних дней.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии