Снести ему голову

Аллейн решил, что назвать Дульси Мардиан безмозглой особой было бы слишком круто. Хотя на губах ее постоянно блуждала странная улыбка, а речь отличалась непоследовательностью. Похоже, она принадлежала к тому типу людей, которые улавливают лишь половину того, что им говорят. Впрочем, он не был уверен, что странность некоторых ее высказываний объяснялась только этим.

Она ждала его в тесном гостиничном холле. На ней была шляпа, немилосердно надвинутая на глаза, непромокаемый плащ — из тех, что носят водители такси, — и стоптанные на пятках ботинки для верховой езды. В руках мисс Мардиан держала трость. Ее собаки — бультерьер и спаниель — так переплелись вокруг нее своими поводками, что она напоминала упакованную посылку.

— Здравствуйте, — сказала она. — Заходить я не буду. Тетя Акки просила передать вам, что ждет вас вечером к обеду. В четверть девятого или в половине. Об одежде можете не беспокоиться. А, чуть не забыла. Передает извинения за то, что так поздно уведомила вас. Надеюсь, вы придете — она ужасно злится, если не приходят, когда она зовет. До свидания.

Она собралась быстренько улизнуть, но не тут-то было — собаки не дали ей сделать и шагу. Это дало возможность Аллейну продолжить разговор.

— Большое спасибо, — поклонился он и, подумав, добавил: — Боюсь только, мне не во что будет переодеться.

— Я скажу ей. А ну, собачки…

— Помочь?

— Спасибо, я сама. Надо дать им шлепка.

Она шлепнула бультерьера, который не очень злобно, но все же лязгнул на нее зубами.

— Мне кажется, — вдруг выдала Дульси, — вы захотели стать полицейским еще в детстве.

— Да нет.

— Не правда ли, ужасно — я о старом Вильяме? Тетя Акки прямо рвет и мечет. Она и без того была в дурном настроении из-за Ральфа, а теперь еще такой ужас…

По коридору прошла Трикси и завернула в обший зал.

— Я сразу вспомнила… — сказала Дульси, но не удосужилась объяснить, что она вспомнила и в связи с чем. Здесь было слишком много народу, чтобы вести какие-то разговоры по делу, если таковые намечались. И Аллейн предложил ей зайти на несколько минут в их импровизированную контору, но рыжая дама, кажется, восприняла это предложение как нечто непристойное.

— Нет, спасибо, — не раздумывая отказалась она, безуспешно пытаясь вырваться из собачьих пут. — Боюсь, это невозможно.

Аллейн не отступал:

— Мне бы хотелось обсудить с вами некоторые подробности дела. Можно, я приду к обеду немного пораньше? Или если леди Алиса рано ложится, я могу…

— Я ложусь в то же время, когда и тетя. Думаю, мы закончим рано, — поджала она губы. — Тетя Акки не сомневается, что вы нас поймете.

— Ну конечно. Но если бы я мог немного поговорить с вами наедине…

Он замолк, увидев, как она заволновалась.

Похоже, плен, который устроили ей бультерьер со спаниелем, возбудил в ее мозгу страшные картины потерянной девственности. Но несмотря на охвативший ее ужас, бедняга приняла самый что ни на есть храбрый вид. Кажется, это даже доставляло ей некоторое удовольствие.

— Вам нечего делать, — в очередной раз удивила она старшего инспектора. — в Южном Мардиане и соседских угодьях, если вы не умеете позаботиться о себе. Ну боже мой!

Бультерьер завел со спаниелем драку. Дульси принялась лупить собак по очереди и вынуждена была принять помощь, предложенную Аллейном, — в одиночку ей было уже не выбраться.

— Руки прочь! — грубо выкрикнула она, как только почувствовала, что может справиться со своими питомцами сама. — И ведите себя прилично, — успела она дать совет, прежде чем собаки рывком утащили ее за дверь.

Аллейн задумчиво почесал нос.

Затем он вернулся к остальным и поинтересовался у доктора Оттерли, что он думает о невменяемости мисс Мардиан.

— Дульси? — хмыкнул доктор Оттерли. — Ну…

— Между нами…

— Скажем, таковой не установлено. Но она странная особа, бесспорно, и на то есть причины. Во-первых, длительное узкородственное размножение. А во-вторых, двадцать лет назад во время охоты она получила сильное сотрясение. Удар в голову. С тех пор не ездит верхом.

— А по ее разговору можно подумать, что она выезжает чуть не каждый день на охоту.

— Да? Ну вот, я же говорю — странная особа. А она случайно не вела себя так, будто вы пристаете к ней со всякими непристойными предложениями?

— Да-да.

— С ней такое бывает. Типичный случай комплекса старой девы. Леди Алиса считает, что ее всплески и спады эмоций в точности соответствуют фазам луны. Я бы объяснил клинику этого явления по-своему — если вам это интересно… А сейчас, если вы не против, Аллейн, я пойду — страшно опаздываю.

— Разумеется.

— Не стану требовать от вас объяснений по поводу вашего странного заявления. Угу?

— Неужели? Вы очень великодушны.

— Идите к черту! — пожелал доктор Оттерли. Впрочем, вполне беззлобно.

— Бэйли и Томпсон оборудовали в конюшне нечто вроде рабочего кабинета и вплотную занялись пятнами, — доложил Фокс. — Кэри встретился с сыном садовника. Это он вчера принес Лицедею записку от самого садовника насчет косы. Мальчишка подтверждает, что Лицедея не видел. Эрни забрал у него записку, отнес в комнату к отцу, вернулся и сказал, что Лицедей, если сможет, все сделает.