Снегурочка с динамитом

Издалека послышался рокот мотора. Катька напряженно уставилась на въезд в надежде увидеть знакомую машину. Но в переулок, тяжело ворочая снег колесами, свернул небольшой закрытый грузовичок. На лице девочки отразилось разочарование. Мальчишка вздохнул и снова принялся копаться в сумке, поглядывая на неспешно приближающийся фургон.

– Уйди с дороги, Евлампий Харлампиевич, что ты там торчишь, как маленький! – тоном строгой мамаши прикрикнула на гуся Катька.

Скрипя валенками по снегу, белая птица неторопливо двинулась к тротуару, но не к тому, где стояли ребята, а к противоположному. Грузовичок въехал в переулок, заслоняя стоящего на другой стороне улицы гуся от ребят. Девочка обеспокоенно приподнялась на цыпочки и завертела головой. Мальчишка, не обращая ни на что внимания, продолжал раскопки в сумке, то и дело поправляя сползающие на нос очки.

Дальше все произошло очень быстро. Грузовичок въехал колесом в колдобину. Что-то хлопнуло, внутри грузовика коротко металлически лязгнуло, задние дверцы распахнулись во всю ширь... и из кузова посыпались ящики – небольшие, решетчатые... Стоящая у края тротуара Катька с изумлением уставилась на разлетевшиеся по дороге клетки – маленькие и побольше, высокие, куполом и квадратные, в каждой из которых бились, крякали, гоготали, пищали и вообще всячески выражали свое возмущение птицы.

Раздался отчаянный скрип тормозов, грузовичок занесло на скользкой дороге, он развернулся, перегородив переулок. Птичий крик перекрыли человеческие голоса – не столь многочисленные, но оповещающие о своем недовольстве так выразительно и подробно, что девочка почувствовала себя неловко. Хотя кто его знает, может, ушибленные птички сейчас ругаются еще хуже, просто понимает их только гусь Евлампий Харлампиевич?

Продолжая высказываться, из кузова выскочили два молодых мужика в фирменных спецовках с надписями на спине и со всех ног рванули к клеткам. От кабины с криками «Скорее, пока птицы не померзли!» уже бежал шофер. Вся троица вихрем пронеслась вдоль переулка, подхватывая клетки с их орущими обитателями и торопливо швыряя их обратно в темные недра фургона. Катька и оторвавшийся от раскопок в сумке Вадька не успели и охнуть, как пернатые уже были перекиданы обратно в кузов. Непрерывно ругаясь, один из мужиков в фирменном комбинезоне наскоро закрутил кусок проволоки взамен треснувшей скобы засова и хотел уже вслед за товарищем прыгнуть в фургон... И вдруг остановился:

– Ах ты ж... – следующая выразительная тирада сотрясла беззащитный переулок так, что с чахлых деревьев осыпался снег. – Тут еще один! Без клетки! – и мужик стремительно метнулся за грузовик. Из-за прикрывающего его кузова снова донеслось хлопанье крыльев... и гусиный гогот. Очень знакомый гогот.

Еще не до конца понимая, что происходит, Катька издала возмущенный вопль и побежала к грузовику. В эту секунду из-за кузова вынырнул мужик в фирменной спецовке, под мышкой у него был крепко зажат отчаянно бьющийся белый гусь. Не обращая внимания на протесты пленника, мужик запрыгнул в кузов.

– Стойте! Отдайте, это наш гусь! – со всех ног несясь к грузовику, завопила Катька.

Мотор взревел, заглушая ее крик. Фургончик неторопливо тронулся. Второй мужик в спецовке недоуменно поглядел на зачем-то бегущую за грузовичком девочку и, пожав плечами, потянул на себя створку дверцы.

– Нет! Стойте! Харли! Харли! Вернись! – хватая ртом холодный воздух, кричала девчонка. Но дверцы грузовика уже закрывались. Перед глазами бегущей на короткое мгновение мелькнула судорожно дергающаяся гусиная шея и крылья, молотящие мужика по голове... Створки с грохотом захлопнулись. Грузовичок деловито зафырчал, наддал ходу и выкатился прочь из переулка. Посредине отпечатавшегося в снегу следа колеса остался лежать только маленький валеночек с яркой вышивкой и пушистой меховой опушкой.

– Катька, стой! Остановись, психованная! – мальчишка бежал за мчащейся по следам фургона девочкой. Догнать ее удалось только у самого выхода из переулка. В длинном прыжке он почти рухнул девочке на плечи и вцепился в нее изо всех сил. Катька пошатнулась, ноги разъехались на скользком тротуаре, она упала, больно ударившись коленками об асфальт. Опять рванулась, пытаясь вскочить и снова бежать:

– Вадька, пусти!

– Да куда ж тебя несет! – вцепляясь в нее еще крепче, пропыхтел Вадька.

– За ними! В погоню! – она забилась снова, почти вывернувшись из его рук. – Ты что, не видел? Они Харли увезли! Евлампия Харлампиевича похитили! – завизжала Катька.

– Видел я, видел! – Вадька все еще вжимал ее в асфальт, не давая подняться. – А еще я видел, что у них четыре колеса, а у тебя – две ноги! Как ты собираешься за ними гнаться?