Снеговик

— Хорошо, что ты смог выбраться на работу в субботний вечер, — как эхо повторила она.

— Я холостяк. Субботний вечер для таких, как я, сущая пытка. А у тебя, напротив, жизнь должна быть в самом разгаре.

Рядом с машиной стоял пожилой человек и раздраженно смотрел на машину Харри:

— Я вызвал эвакуатор.

— Да, я слышал, это теперь модно, — ответил Харри, открывая дверцу. — Вот только парковать их неудобно.

Харри и Катрина уселись в машину, но тут морщинистый кулачок постучал в стекло.

— Кран сейчас приедет. Вы должны остаться и подождать, — предупредил старик.

— Вы так думаете? — Харри показал ему свое удостоверение.

Старик увидел удостоверение и кисло покосился на часы.

— У вас слишком узкие ворота. Как ни ставь машину, все равно перекроешь выход, — сказал Харри. — А знак «не парковаться» вы повесили незаконно. Я пришлю человека из отдела транспортного контроля, чтобы он его снял. Думаю, вам придется заплатить штраф.

— Что?

— Мы из полиции, — с нажимом сказал Харри.

Старик удивленно уставился на удостоверение, затем на Харри, потом опять на удостоверение, снова на Харри.

— Хорошо, можете ехать, — сказал он с сожалением.

— Ничего хорошего, — ответил Харри. — Я звоню в отдел транспортного контроля.

Старик разъяренно посмотрел на него.

Харри долго искал ключи зажигания, потом завел двигатель и приспустил стекло:

— А вы пока никуда не уходите, ждите здесь.

Они отъехали, в зеркало заднего вида все еще было видно потрясенное лицо старика.

— Ну ты и зараза! — громко расхохоталась Катрина. — Так обойтись со старым человеком…

Харри посмотрел на нее в зеркало. У нее было странное выражение лица, будто ей больно смеяться. Парадоксально, но это напомнило ему инцидент в баре «Фенрис», когда она приоткрылась ему больше, чем обычно. Наверное, у всех красавиц одна слабость: стоит не ответить на их призыв, как они начинают западать на тебя больше и больше.

Харри улыбнулся. Интересно, что бы она подумала, если бы узнала, что сегодня он проснулся с эрекцией, а остатки сна были посвящены ей: он брал ее прямо в туалетной кабинке бара «Фенрис», да так, что унитаз звенел под ними, а его мошонка при каждом движении стукалась о ледяной фаянс. Зеркало за ее спиной тряслось, лицо Харри в нем расплывалось, и они бились о раковину, сушилку, контейнер с жидким мылом. И только остановившись, он разглядел, что в зеркале было не его, а чье-то чужое лицо.

— О чем думаешь? — спросила она.

— О размножении, — ответил Харри.

— Что?

Харри протянул ей пакет, она открыла и увидела сверху лист бумаги с надписью: «Инструкция по забору материала слизистой полости рта для проведения анализа ДНК».

— И что мы должны с этим делать? — Катрина помахала пакетом.

— Поедем в Соллихёгду, возьмем анализы у близнецов.

На земле по периметру двора снег не растаял. Мокрый, серый, он все еще лежал там, демонстрируя, что это его территория.

Ролф Оттерсен встретил их на крыльце и предложил кофе. Снимая пальто, Харри объяснил, чего они хотят. Ролф ничего не спросил и просто кивнул.

Девочки сидели в гостиной и вязали, позвякивая спицами.

— Ну и что это будет? — спросила Катрина.

— Шарф, — хором ответили близняшки. — Нас тетя учит. — Они кивнули на Ане Педерсен. Та сидела рядом, вязала и благодушно улыбалась Катрине.

— Мне нужно немножко вашей слюны, — попросила Катрина, доставая пробирки. — Откройте ротики.

Близняшки отложили вязанье.

Харри прошел вслед за Ролфом Оттерсеном в кухню, по которой разливался аромат только что сваренного кофе.

— Так значит, вы ошиблись с тем врачом, — сказал Оттерсен.

— Возможно, — ответил Харри. — А возможно, он все же как-то связан с этим делом. Можно я снова взгляну на сарай?

Оттерсен сделал приглашающий жест, но добавил:

— Правда, Ане там прибралась, так что смотреть особенно не на что.

Там действительно было убрано. Харри вспомнил, как Хольм брал пробу крови, толстым темным слоем покрывавшей пол у верстака. Кровь была куриная. Теперь пол отскоблили дочиста, и только там, где кровь просочилась в трещины, доски были розовые. Харри остановился возле верстака и посмотрел на дверь. Попытался представить себе, как все произошло: Сильвия рубила головы курам, в дверь вошел Снеговик. Ждала ли она его? Она зарубила двух кур. Нет, трех. Почему он подумал, что их было две? Две плюс одна. А почему плюс одна? Харри закрыл глаза.

Две мертвые курицы лежали возле верстака, их кровь стекала вниз, в желоб. Но третья лежала в стороне и запачкала пол. Кровь запеклась вокруг куриной шеи — точно так же, как кровь Сильвии. Он помнил, как Бьёрн Хольм это объяснил, и знал, что мысль не нова, что она уже довольно долго лежит где-то далеко вместе с остальными такими же — недодуманными, полуприснившимися, полупримерещившимися. Мысль о том, что третья курица была убита тем самым инструментом — нагревающейся скользящей петлей.