Снегирь и волк

Полина проснулась к вечеру от голода. В доме было пусто. В огороде тоже ничего не росло, разве что ягоды на кустах. Но смородина лишь больше распалила аппетит. Женщина сидела на диване в пустом доме и терпела. А уши слышали, как скребутся в подполе мыши, крысы. Их маленькие сердечки гоняли по венам горячую кровь. Такие тёплые кусочки еды, надо лишь поймать. И когда в углу заскреблась одна такая осмелевшая тварька, Полина затаилась. Она действовала, не задумываясь: прыжок — и в руке что-то затрепыхалось, отчаянно выворачиваясь и пища. Полина пришла в себя мгновенно, как только хрустнул позвоночник мыши в её руке. Отбросила мёртвого грызуна и выскочила в сени, где её вырвало недавно съеденными ягодами. Женщина выползла на улицу и долго мыла руки в собравшейся в старом тазу воде. Если до этого где-то в душе жила надежда, что ей всё померещилось, то теперь Полина понимала: ей нельзя приближаться к людям, по крайней мере, пока. При мысли о том, что она охотилась на мышь и чуть не сожрала её, вновь начались рвотные позывы. Женщина даже в комнату не пошла, осталась на кухне, примостившись на неудобной колченогой табуретке. Господи, как это могло случиться с ней?! Ведь жила самой обычной жизнью, не лезла в никакие передряги. Дом, работа — всё! Смешно сказать, но за тридцать лет она нигде дальше областного центра не была, лишь лелея мечту однажды побывать в Москве. Для бедной провинциальной девчонки даже это было много. Полина итак считала, что ей повезло в жизни. Да, родилась в небогатой семье в маленьком посёлке, но зато родители жили дружно, детей любили и старались сделать для них всё. Поэтому и смогла стеснительная выпускница поступить в ВУЗ, а потом сразу попасть на работу в районную школу. Через год вышла замуж за Андрея Кузьмина, по меркам их городка, весьма неплохую партию. Не было каких-то бурных страстей, стихов под окнами и букетов из сотни роз, им просто было хорошо и уютно рядом. Андрей не отказывался помочь молодой жене, когда та разрывалась между проверкой тетрадей и готовкой ужина. А когда оказалось, что Полина ждёт малыша, вообще окружил такой заботой, что окружающие головой качали, а особо язвительные шипели вслед: «видно здорово накосячил, раз так охаживает». И этот, казалось, незыблемый мир в одночасье рухнул.

Полина поднялась со стула, подошла к зеркалу. Но сколько не всматривалась, не заметила никаких внешних изменений: шерсть не вылезла, хвост не вырос. Рост прежний, без малого 170 см, те же чёрные волосы, остриженные под каре, лицо… самое обычное. Даже глаза сейчас были привычного карего цвета, а не как тогда, в больнице. Скорее всего, что-то менялась глубоко внутри. Полина не удержалась от сардонического смешка: крыша у неё поехала, вот что!.. В таких сомнениях и раздумьях прошло ещё пару часов.

Уже вечерело, когда женщина наконец-то решилась выйти на улицу. Вместо больничных вещей надела Светкин старый спортивный костюм, который лежал на той же полке, где его оставила прошлым летом подруга. Повязку Полина тоже сняла, со странным спокойствием разглядывая белые рубцы на месте страшных ран. Уже зажило? Как? Но женщина устала удивляться: слишком много необычного произошло с ней за последние сутки. Мозг и психика не справлялись. А потом Полина решила ехать домой. Хватит! Пока она здесь прячется не понятно от кого, её родные там с ума сходят! Даже если принять как факт укус оборотня, она себя контролирует. Вместе с Андреем придумают, что делать дальше. Деньги на билет нашла в том же спортивном костюме, причём это были её деньги: она впихнула их Светке за вишни, а та не хотела брать. Вот и пригодились! Женщина, приняв решение, успокоилась и с лёгким сердцем шла по улице. На неё мало кто обращал внимания: идёт ну и пускай себе идёт. В здание автовокзала заходить не стала, купила билет у водителя автобуса и села на свободное место. От мысли, что через час она будет дома, обнимет мужа и Лёшу, на душе потеплело.

Тихо урчал мотор, автобус резво катился по асфальтовой дороге. Пассажиров было немного: двое мужчин предпенссионного возраста да несколько женщин постарше. Они примостились в голове автобуса, спасаясь от духоты и пыли. Полина села подальше: слишком нервировало чужое сердцебиение, раздражали запахи лекарств и моторного масла. Ей стало не по себе минут через двадцать. Сначала бросило в давящий жар, лоб покрылся испариной. Женщина расстегнула мастерку на сколько позволяли приличия, украдкой обмахиваясь и вытирая пот с висков. Впереди сидели две пенсионерки, увлечённо обсуждая последние местные новости: у кого-то сгорела дача, где-то в аварии погиб человек. Неужели нельзя поговорить о чём-то другом, только о людском горе?!

По подозрительной тишине в салоне Полина поняла, что сказала последнюю мысль вслух. Она сглотнула, глядя на насторожившихся женщин:

— Извините! Что-то от этой жары нервы расшалились.