К ее великому смятению шофер с крапчатыми глазами начал ухмыляться и подталкивать локтями товарищей:
— Гляньте на нее, братва, ну дает!
— Слушай, дочка...— начал Жакипов, теряя наконец терпение.
— Какая я вам дочка! Я помощник государственного санитарного инспектора из райздрава. Почему гараж не отапливается? Кирпич у вас во дворе валяется, печки сложить нетрудно. По вашей милости люди день и ночь мерзнут, в гараже ветер свищет!
Жакипов привстал со своего стола, однако, все еще не очень напуганный.
— Ты говоришь, печку. Нельзя печку, понимаешь? В гараже паровое отопление положено, чтобы огня нигде не было, понимаешь? У нас бензин, сразу вспыхнет. Пожарная инспекция не разрешает. А для парового у нас пока еще нет котельной, понимаешь?
Лишая его возможности и дальше конфузить ее, Женя перебила:
— Ну, а свет провести можно? И чтобы двери закрывались от ветра, это-то можно? Распустили вас, терпят бедные шоферы.
Все в комнате засмеялись, загоготали. Кроме Жакипова.
— Чтобы через день был уголь в общежитии, чтобы там не топили чем попало. Выдайте умывальники, где хотите, там и найдите. И чтобы в каждой комнате был бачок с питьевой водой. За невыполнение на первый раз получите персональный штраф в размере ста рублей. Ясно, товарищ Жакипов? А самое возмутительное и нетерпимое в том, что у вас под носом, в землянке, на мерзлом полу живет семья, женщина с маленькими детьми!
Жакипов крякнул и снова сел на угол стола,
— У вас нет ни капли человечности, товарищ Жакипов. Неужели вы, руководитель такой крупной автобазы, не можете через райком, через райисполком добиться жилья хотя бы для этой семьи?!
Жакипов не дал ей продолжать, перебил:
— Не кричи. Это моя жена, мои ребятишки. На автобазе я день и ночь нужен. Живем хорошо, тепло, не болеем. Если ты не умеешь так жить, не умеешь немного терпеть, пойди к моей жене, научись.
— Извините...— еле слышно пробормотала Женя, чуть не плача от досады — опять влипла, опять перестаралась.
Но откуда ей знать, чего можно ждать сегодня, завтра, через день, через час на этой немыслимой, негаданной, немереной целине!..
К Гале частенько наведывался знакомый инженер-механик из МТС, тихий и скромный парень. Он не стремился развлекать девушек разговорами, анекдотами и, войдя в комнату, задавал один и тот же, неизменный вопрос: «Ну, какие новости?» И хотя всякий раз новостей не было, да и как сразу, с налету будешь ему докладывать о новостях, если даже они и есть, тем не менее, он минут пятнадцать продолжал расспрашивать, как дела в больнице, что новенького, не умер ли кто и так далее. Он вел себя так не по своей недалекости, а от великого своего смущения. Освоившись, он умолкал и уже на новости не реагировал. Садились за стол, скучно играли в подкидного дурака, причем инженер-механик любил приговаривать, точь-в-точь как Чичиков в «Мертвых душах» о пешках, «Давненько я не брал в руки картишек». Он не был шутником по натуре, за все свои визиты, а он их наносил чуть не каждый день, не рассказал ни одной веселой или просто занимательной истории. И все из-за той же роковой стеснительности. Галя в его отсутствие почему-то старалась убедить Женю в том, что он хороший специалист, институт закончил с отличием. Возможно, возможно, но что касается Жени, она с таким молодым человеком давно бы умерла от скуки. А может быть, в ней просто-напросто говорила зависть?..
Инженер долго не засиживался, уходил рано, и Галя, накинув шаль на плечи, только на одну минуточку выскакивала за дверь, проводить, и сразу же возвращалась, даже не успев продрогнуть. Женя догадывалась, молодой инженер, оставшись с Галей наедине, так же смущенно и решительно говорил: «Ну, пока! Завтра я обязательно зайду. Посидим, поговорим». И Галя в тон ему, без улыбки отвечала сурово: «Обязательно приходи, поговорим!» Он подавал руку и бодрым широким шагом уходил домой, вернее, в свое общежитие. И на другой день снова появлялся, деловитый, серьезный. Женя, глядя на него, думала: ну почему хороший парень должен быть непременно скучным?
Однажды инженер принес девушкам билеты на молодежный вечер в Дом культуры. По мужской непредусмотрительности или, может быть, оттого, что работал допоздна, он зашел к ним в последнюю минуту. Женя
даже не обрадовалась, до того была раздосадована таким поздним приглашением, ведь надо успеть сделать прическу, погладить платье, да прежде обдумать, в чем идти, в туфлях или в валенках. А главное, все-таки, что надеть? Шерстяное платье цвета терракоты, любимое Женей не только за фасон, но еще и за само слово «терракота». Или лучше, может быть, расклешенную желто-пеструю «под осень» юбку с гладкой гарусной кофточкой?
Ладно уж, лучше поздно, чем никогда, Женя давно мечтала попасть в Дом культуры на какой-нибудь бал. Поворчав, девушки сунули инженеру в руки кипу старых газет и выпроводили его на кухню. Женя быстренько надела юбку с гарусной кофточкой, решив, что если будет не совсем модно, зато достаточно тепло.
— Хорошо, Галя, сойдет?
— Очень!