Снайперы

Путь к бегству был теперь куда проще, однако Ян не торопился им воспользоваться. Стараясь сохранять невозмутимый вид, как и подобает человеку, во всех отношениях неуязвимому, он обратился к Азиату:

— Звони тому, кто у тебя там, на улице, вели, чтобы нас пропустили. Ну, живо! Или ты ждешь, чтобы тебя нашпиговали пулями? — Возможно, Ян был излишне патетичен — просто излюбленный киношными боевиками штамп сам прыгнул на язык.

Азиат достал трубку мобильного.

— Жора, сейчас выйдут двое — наш объект и его девица, — сказал он в нее ровным голосом, изо всех сил стараясь «сохранять лицо», что, как Ян знал по собственному опыту, очень непросто дается, когда ощущаешь себя мишенью. — Не надо их трогать. Ты слышал, что я сказал? — Тут спокойствие Азиата покинуло, и он заорал в трубку: — Идиот! Я здесь под прицелом! Делай, что тебе говорят! — Затем, сверля Яна мрачным взглядом, уронил: — Иди.

По одному этому взгляду Ян понял, насколько заоблачно возрос теперь счет к нему у Азиата. Снайперы, если они и в самом деле за ним наблюдали, могли сейчас только тихо посмеиваться — если так пойдет и дальше, то ко второму приходу их вербовщика Яну действительно не останется ничего другого, как подписаться под их любезным предложением. Впрочем, они же не делают предложений. У них иные методы — манипулировать обстоятельствами, превращая жизнь человека в сущий ад, с целью загнать его в угол и в конце концов добиться, чтобы организация расчетливых маньяков, повернутых на меткости, стала для него единственным спасительным прибежищем. Ян скрипнул зубами: «Ну, это мы еще поглядим…»

— Мы уходим, — сказал он, — а вы будете сидеть здесь не двигаясь и медленно считать до ста. — Фраза эта была тоже из какого-то дешевого криминального чтива, однако сейчас она была как нельзя более кстати: создатели боевиков не зря ели свой хлеб, штампуя массу заготовок, всплывающих в пиковой ситуации безо всякого приложения мысленных усилий. Ян поднялся, взяв за руку мертвенно-бледную Татьяну, добавил на случай, если его не поняли: — Я повторяю — считать медленно!

Он прошел через разбитую витрину, ступил на улицу и поддержал Татьяну, выходящую, оскальзываясь, на асфальт, усыпанный осколками. Некоторые из них, казалось, периодически оживали — это бились и подпрыгивали, сверкая в вечерних огнях, несчастные, ни в чем не повинные рыбешки.

Зеваки, собравшиеся уже в приличном количестве, опасливо топтались на некотором расстоянии, не подходя ближе (не ровен час там еще стрелять начнут), но и не разбегаясь — видимо, любопытство пересиливало страх. Но вообще-то было странно тихо. У дверей в «Русалку» стояли «Скорая» и милиция.

Ян быстро двинулся вдоль дома, почти таща за собой Татьяну. Он ожидал окрика «Стоять!», а может, и внезапного нападения, однако их никто не трогал. Снайперы оказали ему неоценимую услугу, хотя и косвенно — на сей раз они не собирались распугивать народ, брея кому-то на ходу усы или, скажем, брови, а также выбивая у некоторых особо опасных револьверы из рук. Однако о непричастности снайперов к сегодняшнему шоу на Цветном знали они и сам Ян, но не Азиат с компанией.

Еще пара шагов, и Ян с Татьяной нырнули за угол в узкий переулок — быстрее, еще быстрее, бегом! Здешние подворотни Ян знал неплохо — неподалеку на Каретном у него жил знакомый, к которому, говоря по чести, ему в последнюю очередь хотелось бы обращаться за помощью, но… Если район будет оцеплен — а это дело нескольких минут, здесь же еще Петровка поблизости, — то ему уже не уйти, менты не столь легковерны, баснями о метких стрелках, рассыпанных по округе, их уже не накормишь. Неплохо было бы поймать машину, но в переулках такая ловля могла затянуться до судного дня. Оставалось еще метро, куда тоже соваться не стоило — тамошний пост должны предупредить и усилить в первую очередь. Пожалуй, у Татьяны был шанс проскочить — мало ли девушек едет вечером после работы домой. Приметы-то не конкретные, фотографий никто не делал.

До сих пор состояние «боевой подруги» напоминало шоковое: за все время разговора в кафе она не произнесла ни слова, даже не взвизгнула, когда разбился аквариум, теперь беспрекословно следовала за Яном. Но бег по вечерним улицам, кажется, начал приводить ее в чувство.

— Объясни мне наконец, что происходит? — Татьяна задыхалась, пытаясь вырвать у него свою руку. — Во что ты меня втянул?..

К сожалению, он не мог рассчитывать на то, что она полностью онемела, и был готов услышать от нее что-то подобное. Собственно, каких еще вопросов можно было ожидать от девушки, наверняка теперь считающей, что связалась с каким-то мафиози, а может, и со шпионом — вообще черт знает с кем. Разубеждать ее не было времени, но какое-то объяснение все же дать требовалось.

— Извини, Таня, — произнес Ян, останавливаясь. — Не знал, что так получится. Тебе сейчас лучше идти домой. — Он торопливо полез в карман, достал несколько купюр, сунул ей в руки. — Вот, держи деньги, поймаешь тачку. И заколи волосы на всякий случай, чтобы тебя не узнали.