Снайпер Великой Отечественной

– А если связаться с немцами по рации? – предложил Круглов.

– Нет, этого сейчас делать не следует. Прежде всего поставим в известность командира полка.

Старшему лейтенанту Круглову было приказано немедленно отправиться вместе со мной и Ульяновым на командный пункт полка и доложить о действиях вражеских разведчиков. Три километра мы пробежали за 10–15 минут. Подполковник Агафонов внимательно выслушал нас, переспрашивая и уточняя детали. Закурив, он задумался, а затем повернулся к начальнику штаба.

– Немцы уже знают о месте расположения нашей части. Вполне возможно, что под покровом ночи они выбросят десант, а на рассвете атакуют и с фронта, и с тыла. Ни одного телефонного звонка командирам батальонов! Немцы могут подслушать. Надо как можно быстрее устроить вокруг аэродрома засаду. – В глазах подполковника сверкнули огоньки: – И если немцы пожалуют к нам в гости, устроить им хорошую встречу. Позывные противника вы точно запомнили? – спросил он Ульянова.

– Да, товарищ командир!

– Передайте Чистякову, что я не возражаю против попытки связаться с немцами по рации. Пусть комбат все время держит меня в курсе событий. Немца хорошенько допросите и направьте к нам.

Когда мы вернулись в свою роту, Романов попросил Ульянова рассказать подробно, как были обнаружены разведчики.

– Мы шли из штаба полка, – охотно стал рассказывать Ульянов. – Чтобы сократить путь, решили пойти лесом. Не успели выйти на поляну, как я услышал приглушенные голоса. Мы легли, но из-за темноты, сколько ни всматривались, ничего не могли обнаружить, кроме небольшой скирды сена. Осторожно поползли вперед. Послышался приглушенный говор. Некошеная трава кончилась, и копна сена оказалась совсем близко. Тут мы увидели сначала одного немца (он сидел на корточках, прислонясь спиной к скирде), потом другого. Этот лежал рядом, возле небольшого ящика и с кем-то разговаривал, держа в руке трубку. Когда мы присмотрелись получше, то разглядели и наушники на его голове. Я толкнул Сидорова локтем и прошептал ему на ухо: «Немцы! «Дер Тигер» – это по-немецки «тигр».

Сидоров шепнул мне, что неплохо бы записать слова, но немец прекратил разговор. Радисты, не меняя положения, оставались на месте, чего-то ждали. Мы тоже лежали неподвижно, даже старались не дышать. Некоторое время прошло в полном молчании. Немец, сидевший возле копны, уставился в небо. При свете луны я видел его густо заросшее лицо и думал: «Видно, давно, гадина, болтаешься по нашим тылам». Потом опять заговорил лежавший возле ящика радист. Я стал быстро записывать его слова. Вскоре он кончил разговор. Сидевший лег рядом с радистом, и они стали что-то есть. В эту минуту мы и бросились на них. Радиста схватил сзади Сидоров и прижал к земле, второй взялся за автомат, но я успел ударить его кинжалом…

– Значит, стука ключа вы не слышали? – допытывался Романов.

– Нет, в одной руке немец держал вот эту трубку, а второй прижимал к голове наушники.

Романов подошел к разведчику. Он был невысокого роста, щупленький, с перепуганным серым лицом.

– С кем вы держали связь и какие ваши позывные? – резко заговорил по-немецки Романов.

Лазутчик, увидев злое лицо русского, быстро ответил:

– Я держал связь с одной летной частью. Где она находится и что намерена делать – не знаю.

Подошел командир роты Круглов.

– О, да я вижу, вы поладили, – сказал он, обращаясь к Романову. – Ну что же, это неплохо. Немец тоже человек, жить хочет, а вот фашист – зверь, пусть не ждет от нас пощады.

Романов перевел слова старшего лейтенанта.

– Герр официр, – торопливо, сильно картавя, заговорил лазутчик. – Их нет фашист, их немецки зольдат.

– Полно врать, – оборвал немца Круглов. – Вы свое дело сделали, сообщили своему командованию о расположении советских войск в этом районе.

Романов установил рацию, я надел наушники и прислушался. Над нами было чистое звездное небо, но казалось, что оно до отказа заполнено звуками. В эфире неслись десятки голосов – русских, немецких, финских. Кем-то выкрикивались позывные: отовсюду требовали, звали, просили. Круглов присел на корточки возле рации:

– Ну что же, попробуем?

– Я готов, товарищ командир.

Романов взял от меня наушники, поднес трубку ко рту:

– Ахтунг, ахтунг! Хёрен зи, хёрен зи, «Дер Тигер», «Дер Тигер», «Дер Тигер». Их бин «Элефант», их бин «Элефант»…

Немцы молчали. Романов снова повторил вызов. Прошли еще секунды томительного ожидания. И вот среди шума в эфире он услышал свои позывные и слова: «Почему долго молчали? Срочно сообщите, спокойно ли в вашем квадрате?»

Под диктовку Круглова Романов передал:

– В нашем квадрате все спокойно. Русских нет…

Между тем подразделения нашего полка уже заняли позиции вокруг аэродрома, напоминавшего по форме подкову. Две роты 1-го батальона залегли на северной и восточной сторонах поляны, 3-й батальон – на западной. Свободным оставался проход с южной стороны: он был заминирован.