Снайпер из будущего

Олег посмотрел на того, что младше. Подросток стоял, закрыв лицо ладонями, и вздрагивал, как от ударов.

Исходя из своих знаний о монголо-татарах, Горчаков понимал, что сейчас услышит нечто очень неприятное. Но действительность превзошла его самые худшие ожидания.

– Потом татары содрали со всех баб и девок одежду, – голос Берислава стал хриплым. – Старых сразу зарубили. А всех остальных стали насиловать прямо на снегу. Даже когда девки в беспамятство впали, татары все продолжали, пока все не насытились.

Парень смотрел вроде как на Олега, но тому казалось, что сейчас Берислав его не видит. Он видит совсем другое.

– Потом татары их всех за руки на деревьях подвесили и выпотрошили, – парень сглотнул и часто задышал. – После баб ироды стали мужиков казнить. Выкололи глаза, обрезали носы и уши, а напоследок отсекли руки, ноги и помирать на снегу бросили.

Берислав замолчал и, похоже, ничего больше говорить не собирался.

– Ну, а вы-то как спаслись? – спросил Горчаков.

– Татары нас сами отпустили, – ответил парень.

– Так! А вот с этого места давай поподробней! – поднял указательный палец Олег. – Как отпустили? Просто развернули и дали пинка или как-то иначе объяснили, что вы можете уйти?

– Зачем пинка? – пожал плечами Берислав. – Толмач с ними был, по-нашему говорил.

Чего-то такого Горчаков и ожидал. Обещая князьям допросить пленного монгола, он имел в виду как раз этот вариант. Олег просто прикинул, где в монгольской армии могут быть переводчики, и пришел к выводу, что в трех местах они обязательны. Один переводчик должен неотлучно находиться при ханской ставке. Еще монголы отбирали ремесленников и заставляли пленных выполнять осадные работы. Ни то ни другое без толмача невозможно. Ну и в разведке обязательно должен быть переводчик, для «работы» с местным населением.

– И что этот толмач вам сказал? – спросил Горчаков, который уже начал кое-что подозревать.

– Сказал: идите в Коломну и всем говорите, что татарскому царю девяносто девять народов уже покорились. Теперь и Русь тоже должна ему подчиниться. Еще сказал, что все должны падать ниц и целовать копыта монгольских коней, – при этих словах Берислав зло сверкнул глазами, – а напоследок толмач сказал, что всех непокорных ждет участь жителей нашего села.

– Опиши мне его, – задумчиво попросил Олег, – какой он из себя?

– Он не из этих, не из татар-монголов, – уверенно заявил Берислав, – у них морды плоские и безбородые, носы приплюснуты. А у толмача носище, будто клюв у орла, здоровенный и крючком. И борода у него знатная: черная, курчавая. На голове шапка острая, а вокруг нее материя намотана.

«Купец из Хорезма, – подумал Горчаков, – они там все монголам служили. Бизнесмены хреновы! За возможность торговать с выгодой Родину продали! И народ свой! Шакалы!»

Олег почувствовал, как в груди у него закипает ярость, как по венам бежит уже не кровь, а жидкий огонь, и в душе поднимается что-то темное и жуткое.

Горчаков живо интересовался историей, он много читал и умел думать. И вот сейчас разрозненные обрывки информации как-то внезапно сложились у него в ясную картину. В своей прежней жизни он не мог понять слов Плано Карпини[2] о том, что монголы высылали вперед отряды, которые не занимались ничем иным, кроме истребления жителей, потому, что итальянец довольно мутно все это описал[3]. Олег счел, что Карпини просто что-то напутал. А вот сейчас ему стало понятно, чем на самом деле занимались эти передовые отряды. Страх – это ведь тоже оружие! И его на всю катушку применяли сперва монголы, а потом татары, создавшие свои ханства на обломках Золотой Орды и унаследовавшие ее традиции. Фобос и Деймос – Страх и Ужас – летели впереди монгольского войска. Они должны были парализовать волю, лишить мужества, посеять чувство безысходности. Чтобы в городах монголов ждали не люди, готовые умереть сражаясь, а дрожащие овцы. Чтобы выжившие в аду монголо-татарского нашествия навсегда усвоили этот страшный урок! Чтобы никогда, ни у кого не возникло даже мысли поднять оружие на поработителей. Чингисхан был величайшим злодеем всех времен и народов, сравниться с ним мог только Гитлер. Если брать только суть, то их доктрины ничем не отличались. У одного истинные арийцы должны были править остальными недочеловеками, у другого монголы – избранная раса, призванная повелевать всем Миром, от восточного «моря» до «последнего» западного. Все прочие народы, по словам того же Чингисхана, «пыль под копытами монгольских коней». И методы у этих деятелей как под копирку.

– Ну что ж, – грозно сказал Олег, душившая его ярость требовала выхода, – я принимаю вызов! На террор я буду отвечать террором! На жестокость еще большей жестокостью! Я стану для монголов тем, кем был для турок Влад Цепеш! Они у меня не только о дальней разведке забудут, они у меня отлучиться в кусты по нужде бояться станут!

– А кто это, Влад Цепеш? – встрял стоявший за плечом у Горчакова Неждан.

– Скоро узнаешь! – недобро посулил Олег, зыркнув на приятеля так, что тот слегка попятился.

– Боярин! – шагнул вперед Берислав.