Смысл ночи

В последующие недели мы с Ребеккой нашли случай перейти к более близкому общению, характер которого, я уверен, мне нет нужды уточнять. Если Харриган и догадывался о наших с ней отношениях, то такое положение дел нисколько его не волновало. Веселый нрав и здоровая чувственность Ребекки вкупе с жизнерадостным лукавством человека, сумевшего наилучшим образом распорядиться своей несчастливой судьбой, вскоре начали оказывать на меня благотворное действие, а поскольку она не собиралась накидывать петлю мне на шею и тащить к алтарю, мы с ней прекрасно ладили: встречались, когда возникало такое желание, и развлекались каждый на свой лад, когда хотелось.

Таким образом протекала моя жизнь с 1849 года по 1853-й. Возможно, так бы все и продолжалось, если бы не два события.

Первое случилось в марте пятьдесят третьего. Однажды я оказался в Сент-Джонс-Вуде по делам мистера Тредголда и, сворачивая на опрятную, обсаженную деревьями улочку, вдруг резко остановился при виде вывески на воротах большой виллы, полускрытой за живой изгородью. Я стоял перед Блайт-Лодж, где последние четыре года проживала прекрасная Изабелла. Я уже рассказал вам, как возобновил общение с Беллой и как она, при покровительстве миссис Китти Дейли, стала моей любовницей. Вплоть до важных событий, произошедших осенью того же года, я хранил Белле верность, если не считать нескольких маленьких и ничего для меня не значивших приключений, о которых упоминаю здесь честности ради. Но с Ребеккой я расстался. Она восприняла новость спокойно.

— Ладно, ничего страшного, — сказала она. — У меня по-прежнему есть Альберт, какой-никакой. Думаю, мы с тобой останемся друзьями. Ты авантюрист, Эдвард Глэпторн, хоть и джентльмен — и я такая же. Это ставит нас на одну ногу, верно? Друзья, они всегда на одной ноге. Так что поцелуй меня, и довольно об этом.

Второе событие, гораздо более важное, носило совершенно другой характер.

Было утро 12 октября 1853 года — дата, навсегда врезавшаяся мне в память. Я вышел из своего кабинета у Тредголдов и собирался спуститься к клеркам, когда услышал звонок дверного колокольчика и увидел, как Джукс выскакивает из-за своей конторки. Вошедший посетитель оставался вне моего поля зрения, но уже секунду спустя Джукс взбежал вверх по лестнице.

— Сам лорд Тансор, — возбужденно шепнул он, проходя мимо.

Я прислонился к стене и посмотрел вниз.

Он сидел неестественно прямо, сложив ладони на набалдашнике трости. До его прихода работа в конторе шла обычным чередом — шуршали бумаги, скрипели перья, служащие изредка переговаривались приглушенными голосами. Но при появлении лорда Тансора атмосфера тотчас будто бы наэлектризовалась и в воздухе повисла напряженная тишина. Все разговоры прекратились; клерки ходили по помещению чуть не на цыпочках, выдвигали и задвигали ящики столов с величайшей осторожностью, открывали и закрывали двери по возможности тише. Я внимательно наблюдал за происходящим и заметил, что несколько клерков время от времени украдкой бросают опасливые взгляды в сторону безмолвной фигуры — словно сей господин, который сидел там в ожидании Джукса, нетерпеливо притопывая ногой, вот-вот собирался положить перо истины на весы правосудия, дабы вынести приговор их греховным сердцам.

Через несколько секунд Джукс торопливо прошел мимо меня и спустился к посетителю. Я отступил обратно в свою комнату, когда его светлость в сопровождении клерка проследовал к кабинету мистера Тредголда. Он вошел, и до меня донеслась приветственная тирада старшего компаньона.

Джукс затворил дверь кабинета и направился к лестнице.

— Лорд Тансор, — повторил он, заметив меня. Потом остановился и доверительно подался ко мне. — Иные фирмы отдали бы многое, очень многое, чтобы заполучить такого клиента. Но старший компаньон держит его крепкой хваткой. О да, покуда старший компаньон с нами, лорд Тансор останется клиентом Тредголдов. Великий человек. Один из первых людей королевства — но кто о нем знает? И он — наш.

Джукс произнес эту маленькую речь быстрым шепотом, ежесекундно поглядывая на дверь мистера Тредголда. Потом он торопливо кивнул и побежал вниз по ступенькам, почесывая затылок одной рукой и прищелкивая пальцами другой.

Я вернулся к своему столу, оставив дверь чуть приоткрытой. Наконец я услышал, как дверь старшего компаньона отворилась и двое мужчин зашагали по коридору к лестнице. До меня долетели приглушенные голоса.

— Премного вам обязан, Тредголд.

— Всегда рад вам услужить, ваша светлость. Ваши распоряжения по делу чрезвычайно ценны и будут выполнены безотлагательно.

Я выскочил из-за стола и вышел в коридор.

— О, прошу прощения, — сказал я старшему компаньону. — Я не знал, что вы заняты.

Мистер Тредголд лучезарно улыбнулся. Лорд Тансор скользнул по мне равнодушным взглядом, но потом присмотрелся повнимательнее.

— По-моему, я вас где-то видел, — отрывисто промолвил он.

— Это мистер Эдвард Глэпторн, — подсказал мистер Тредголд. — Фотограф.

— А, фотограф. Очень хорошо. Превосходная работа, Глэпторн. Превосходная.