Смута в России. XVII век

Трагический перелом, исказивший это первоначальное движение к строительству порядка, основанного на сохранении земской самобытности, видят в опричнине. В общих чертах известно, что тогда происходило разделение Русского государства на две части — опричную и дворовую. Во главе одной встал сам царь Иван Грозный, а во главе другой поставлены были управлять бояре, от которых царь уехал в свою новую опричную столицу — Александрову слободу, окружив себя верными опричниками. Дела этого нового воинства заставили переосмыслить их черные костюмы и символику верности государю — притороченные к седлу отрезанные собачьи головы. Вместо псов, грызущих «государеву измену», в них стали видеть кромешников, адово воинство, наводящее ужас своими казнями и бессудными расправами. Культурно-исторический образ опричника тоже оказался весьма востребованным от исторического романа «Князь Серебряный» А.К. Толстого до фильма «Иван Грозный» С.М. Эйзенштейна. В середине XX века родилась вообще немыслимая идея о прогрессивном войске опричников, решавшем задачу борьбы с боярскими изменами. Чаще всего и до революции, и в советское время, на опричнину смотрели именно с точки зрения борьбы дворянства и боярства. Понимание того, что не всякую цену можно и нужно платить за желанный прогресс, пришло позднее.

Назначение опричнины выяснилось тогда, когда начались переселения людей из одних уездов в другие. В указе об учреждении опричнины в декабре 1565 года говорилось, что все делалось для того, чтобы создать Опричный двор: «А учинити государю у себя в опришнине князей, и дворян, и детей боярских, дворовых и городовых 1000 голов; и поместья им подавал в тех городех с одново (т. е. вместе — В.К.), которые юроды поймал в оприишину; а вотчинников и помещиков, которым не быть в опришнине, велел из тех городов вывести и подавати земли велел в то место в ыных юродех, понеже оприишину повеле учинити себе особно»[1]. На смотры во взятых в опричнину уездах, обязаны были явиться местные князья и дети боярские — потомки бояр и дворян прежних великих князей. Тем самым был нанесен удар по сохранявшимся территориальным связям служилых людей. До опричнины, например, суздальский или ростовский князь сохранял земли в уездах и волостях, связанных с его родовым прозванием. После того, как его выселяли в другой уезд или отправляли еще дальше, в «казанскую ссылку», он утрачивал свою родовую вотчину и получал взамен землю в «дворовой» части страны, там где ему было указано царем Иваном Грозным. Однако не все прежние удельные князья потеряли сразу свои земли, например, князья Одоевские продолжали оставаться в своем Одоеве, не затронула опричнина и князей Шуйских. Историки С.Ф. Платонов (а позднее А.А. Зимин) подчеркивали именно антиудельную направленность опричнины. С этой точкой зрения спорил С.Б. Веселовский, полемически заострив проблему в виде утверждения: «Ведь только слабоумному человеку могла прийти в голову дикая идея выселять из уезда сотни рядовых помещиков и вотчинников с тем, чтобы зацепить таким образом несколько княжат»[2]. Однако смысл опричных переселений безусловно был, ведь в результате именно царский указ, а не родовая «старина» становились основанием земельной обеспеченности того или иного рода. Получалось, что царь пожаловал служилого человека, «дал» ему землю, но мог и взять ее обратно, отдав другому помещику. Тогда много было таких служилых людей, рыскавших в поисках свободного куска земли.

Еще один «старинный» порядок, с которым никак не хотел мириться Иван Грозный, имел корни в самостоятельности Новгородской земли и в существовании последнего удела в Тверской земле у двоюродного брата царя великого князя Владимира Андреевича Старицкого. Даже общерусский судебник 1550 года вынужден был еще различать города Московские, Ноугородцкие и Тверские земли (в заключительной статье 99 об искоренении неправедного суда)[3]. Поэтому направление опричных переселений в сторону Твери и Новгорода было отнюдь не случайным. Новый этап опричнины был связан с перебором людишек, устроенным царем Иваном Грозным по обычаю прежних удельных князей (интересно, что опричные порядки в своих средствах копировали старые образцы). Принудительные «мены» с князем Владимиром Андреевичем Старицким означали еще и разбор людей, служивших в тех землях удельному князю. У них появлялся выбор идти на службу к Ивану Грозному или оставаться служить князю Владимиру Андреевичу Старицкому. Впрочем, «выбором» это можно было назвать с большим трудом.