Смуглый венецианец

- Я полагал, что падчерица Селесты ребенок, едва ли не школьница.

Щеки Эммы вспыхнули.

- Мне девятнадцать, - сказала она. - Через несколько месяцев будет двадцать.

- Действительно?

Эмма пожала плечами.

- Ну... Пойдем в гостиную?

- Если хотите. - В нем была особая уверенность мужчины, сознающего свою власть над женщинами. Эмма почувствовала раздражение от того, что хоть на мгновение, но поддалась его обаянию.

4

Когда они вошли, Селесты в гостиной не было, а графиня, увидев их, улыбнулась и сказала:

- А, вижу вы уже познакомились. Чезаре, не пора ли переодеться к столу?

На графе были свободные темные брюки и белая шелковая рубашка, расстегнутый воротник которой открывал темные волосы на груди. Он выглядел весьма привлекательно.

- Как скажете, графиня - пробормотал граф Чезаре, его глаза еще раз задумчиво скользнули по Эмме. Она покраснела и сказала:

- Полагаю, мне тоже надо переодеться. Боюсь я напрасно теряю время.

- Что вы делали, дитя мое? - ласково спросила ее графиня.

- Я осматривала дворец, - ответила Эмма с готовностью, она была рада стряхнуть то угнетенное настроение, которое начинало овладевать ею. - Мне кажется, когда-то это было замечательное место. - Она смутилась, поняв скрытый смысл своих слов. - То есть... в те дни, когда роскошная жизнь считалась само собой разумеющейся.

- Я вас поняла, дитя мое, - мягко ответила графиня. - Не бойтесь сказать мне, что Палаццо скоро рухнет нам на голову из-за того, что за ним не следят. Мой внук мало беспокоится о прошлом, он живет настоящим.

Эмма посмотрела на графа. Тот стоял, совершенно спокойно слушая их разговор, и казалось, его абсолютно не беспокоит бестактность, проявленная бабушкой. По-видимому, его это даже забавляло.

- Моя бабушка очень хочет, чтобы Палаццо восстановили, - заметил он. - Для нее вещи важнее людей. А я считаю, что человеку необходимо место, где бы он мог жить, пища, которую он мог бы есть, и яркое солнце, чтобы не замерзнуть. - Он засмеялся, тихим приятным смехом, который разозлил его бабушку.

- А деньги? - спросила она. - Как же насчет денег, Чезаре? Ты вряд ли мог бы обойтись без них!

Чезаре пожал плечами.

- Графиня, вы действительно меня слишком плохо знаете. Люди, как вам известно, меняются, становятся более взрослыми, более зрелыми, набираются опыта.

- Ха! - графиня разразилась потоком итальянских слов, которые, как подумала Эмма, были не очень приятными, и, пятясь, она выскользнула из комнаты и пошла к себе в спальню.

Ленч подали на террасе, выходящей на канал. Сидя под лучами теплого солнца и вдыхая восхитительные запахи, идущие из кухни, Эмма почувствовала, что расслабляется. Она переоделась в темно-синее платье из тонкой шерсти, которое очень шло ей, и тщательно расчесала свои прямые волосы. Но все равно, какой незначительной она была рядом с ослепительной, яркой красотой своей мачехи, сидевшей слева от графини во главе стола. На Селесте было блестящее желтое узкое платье с большим стоячим воротником, придававшим коричневатый оттенок ее золотисто-рыжим волосам. В ушах сверкали бриллиантовые сережки, гармонировавшие с бриллиантовым кулоном.

Эмма подумала, что граф Чезаре, сидевший напротив нее, не мог сопротивляться притяжению этой искрящейся побрякушки в алебастрово-белой оправе, и нехотя ковыряла рисовый пудинг, лежавший у нее на тарелке. Ей никогда еще не приходилось бороться с чувствами, подобными тем, которые вызвал у нее граф Чезаре, и она объясняла это только довольно необычной обстановкой в сочетании с тем фактом, что он был первым итальянским графом, которого она встретила. Все это временно повергло ее в летаргическое состояние. В конце концов, убеждала себя Эмма, она не так уж наивна. В течение последних трех лет у нее было много знакомых ребят, с которыми она довольно легко флиртовала, не принимая близко к сердцу их отношения, что устраивало обе стороны. Она подумала, что, наверное, романтическая атмосфера Венеции заставляет всех непрерывно думать о любви и влюбленных.

Но как бы она не старалась, как не убеждала себя, глаза помимо ее воли, устремлялись к графу Чезаре; Эмма изучала его так пристально, что, должно быть, он это заметил, потому что неожиданно повернулся и посмотрел в ее сторону. Она поспешно наклонила голову и подхватила вилкой остатки грибов и риса.

Когда ленч был закончен, Селеста объявила, что собирается предаться сиесте, и так как графиня поддерживала ее, Эмма подумала, что у нее есть время отправиться за покупками, совершенно забыв, что между часом и четырьмя все магазины закрыты.

Она взяла кожаную сумку, сменила туфли на каблуках на более удобные сандалии и, сказав Анне, что на некоторое время выйдет, спустилась в нижний зал. Эмма очень удивилась, когда из тени под лестницей появилась фигура, и произнесла голосом графа:

- Ну, и куда это вы идете?

Эмма задрожала.

- Я иду за покупками, синьор граф. И мне бы хотелось, чтобы вы не пугали меня так каждый раз.

Он улыбнулся и легко прикоснулся к ее руке.