— Почему, командир? — спросил Курт, устраиваясь подле пробоины, чтобы тоже наблюдать за окрестностями. Они постепенно, сами того не замечая, перенимали манеру поведения Доминика. Ван Хеллен молча одобрил выбор бойцов, порадовался, что не разбрелись и не поддались усталости — все до единого устроились на отдых с таким расчетом, чтобы при малейших признаках угрозы не метаться в поисках позиции, а быть готовыми к немедленному отпору.
— Скафандры не защищают от бионических автоматов, при этом сильно стесняют движения, — ответил он. — Вообще гермоэкипировка нужна лишь для преодоления разрушенных отсеков в нашей зоне. Поэтому мы оставим скафандры здесь, чтобы забрать на обратном пути. К компьютерному центру пойдем налегке. — Он выглянул в пробоину и добавил: — Думаю, что мы сможем существенно увеличить свои шансы на успех.
Постышев проследил за взглядом командира и понял, что тот рассматривает две застывшие неподалеку планетарные машины.
Неужели он собирается проникнуть внутрь, чтобы снять дополнительную экипировку с останков экипажей?
В первый момент это показалось Антону надругательством над теми, кто погиб тут много лет назад, но его внутреннее смятение длилось недолго, ровно до очередной фразы Ван Хеллена:
— Те, кто сейчас подумал о кощунстве, могут оставить свое мнение при себе. Мы не на прогулке, — резко добавил он. — Ксенобиане используют боевые особи, которые для них не более чем скот. Они имеют подавляющий численный перевес, и с этим придется считаться. Поэтому мы
Антон сидел, привалившись к черной глянцевитой стене, глядя на кромку леса, где исчез ксенобианский патруль.
И все же от мысли, что кому-то придется лезть внутрь древних машин, неприятно сосало под ложечкой.
— Можно я пойду туда, командир? — неожиданно произнес Андрей.
Ван Хеллен обернулся, внимательно посмотрев на Лозина.
— Не боишься?
— Боюсь.
Доминик на секунду задумался, а затем кивнул.
— Хорошо, снимай скафандр, не будем откладывать. Всем остальным внимательно следить за окрестностями. Антон, в мое отсутствие ты старший. Если появятся ксенобиане, десять раз подумай, прежде чем открывать огонь. Пока что наше главное оружие — скрытность.
Постышев кивнул.
— Я понял, командир. Если они не пойдут прямо сюда, никто не станет стрелять. Мы уже выдержали это.
Возвращаться к планетарным машинам пришлось ползком. Километрах в пяти от укреплений на пределе видимости появился новый патруль ксенобиан. Ван Хеллен посмотрел на хронометр и недовольно пробурчал, сравнивая интервал между прочесывающими местность патрулями и воображаемой окружностью их маршрута:
— Особей двести в совокупности… Туговато нам придется…
От Андрея не укрылось, что командир ни словом не обмолвился о других группах, следовавших к компьютерному центру различными маршрутами.
Две машины стояли рядом, люк одной был открыт, вторая, повернутая боком к укреплениям, наглухо задраена. Металлические диски колес, с которых под воздействием бушевавших тут температур испарилось резиновое покрытие, сплавились с твердью смежного сектора. Андрею трудно было даже вообразить, какие энергии бушевали тут в прошлом, он понял лишь одно — машины были подбиты еще до разгерметизации сектора. При взрыве декомпрессии их удержали на месте колесные диски, спекшиеся с металлопластиком основного перекрытия.
Командир уже дополз до открытого люка и, привстав, заглянул внутрь машины.
Андрей присел рядом, спина к спине, страхуя Ван Хеллена.
Доминик достал ручной фонарь и посветил в сумеречное нутро кабины.
Вся передняя часть, вместе с приборными панелями, креслами водителя и стрелка, представляла собой бесформенные потеки расплавившегося пластика, из которых торчали обрывки кабелей и детали механизмов.
— Заходим.
Андрей вслед за командиром протиснулся в люк.
Он страшился увидеть мертвые тела, вернее, их останки, но сгоревшие, потерявшие форму кресла были пусты