Смешная девчонка

По его мысли, звездой в этой комнате мог быть лишь один человек: тот, кто читает лекции в эфире «Третьей программы». Звездность Софи – аудитория в семнадцать миллионов и портрет (с Джимом) на обложке «Радио таймс» – была не в счет.

– Телевизор в наше время есть у каждого, – произнес он.

– У меня нет, – возразила Эдит.

– И это правильно, – сказал Вернон Уитфилд.

– А вот там разве не телевизор? – Софи кивком указала в угол гостиной.

– Это не мой, – бросила Эдит.

Она даже фыркнула в ответ на такое предположение, и Вернон Уитфилд тоже. Мыслимо ли, что этих двоих связывали близкие отношения? Софи представила, как наедине они дружно фыркают, но дальше этого ее воображение не заходило. Каков Вернон в постели, она могла только гадать, но желания такого не было, а свою приветливость и доброту он уже продемонстрировал. Вместе с лягушачьей наружностью.

– Смешно: у вас есть телевизор, а у меня нет, – сказала Софи.

И это была чистая правда: заказ из пункта проката до сих пор не доставили.

– Во-первых, телевизор не мой, – повторила Эдит, – а во-вторых, что тут смешного?

– Смешно то, – вмешался Вернон Уитфилд, – что по причине отсутствия телевизора Сюзи нашла время прочесть последнюю Маргарет Дрэббл{37}, а мы – нет.

Эта сентенция призвана была прозвучать еще смешнее, чем предположение о том, что телевизор, стоящий в доме Эдит, ей же и принадлежит. Девушке дали понять, что Маргарет Дрэббл – писательница; девушке дали понять, что никто не ждет от нее знакомства с литературой подобного уровня. Софи не была слабоумной. Но эти двое превращали ее в слабоумную. На нее нагоняли страх, и она впала в ступор.

– Я не читала Маргарет Дрэббл, – только и сказала Софи.

Лишь пару минут назад она велела себе не произносить таких слов. Сейчас эта фраза сама слетела у нее с языка. Вернон и Эдит залились хохотком.

«Новая коллега» (в первоначальной версии – «Новая секретарша») была от начала до конца продумана к обеду следующего дня. Вся компания, включая Денниса, долго и шумно рожала сюжет в пабе на Хаммерсмит-Гроув, за углом от дома Денниса. Накануне Деннис ушел с собственной вечеринки, распрощавшись с гостями пораньше и заявив, что ему надо прогуляться, а вернувшись домой, распрощался и с семейной жизнью. Он объявил жене, что все знает, что после такого предательства больше не сможет ее любить и что она может идти на все четыре стороны. Эдит была потрясена, посрамлена и подавлена, но тем не менее ушла. Деннис держал речь в сильном подпитии, но, по собственному мнению, с блеском решил все проблемы и мог собой гордиться.

«Новая коллега» задумывалась как акт мести: жене Денниса – за преступления против мужа, а британской буржуазной морали – за преступления (неуточненные) против Билла и Тони. Джим приглашает Эдвину, заглавную героиню, поступившую в аппарат премьер-министра, на домашний ужин; Эдвина, социалистка и синий чулок, относится к Барбаре с насмешливой неприязнью и пытается ее поучать, явно считая (с намеком на удачную замену в лице самой себя), что той недолго оставаться в роли жены. На протяжении получаса Барбара по всем статьям затыкает Эдвину за пояс; Джим вначале нервничает, но потом приходит в восторг. О чем бы ни заговорила Эдвина, будь то политика, искусство или религия, хозяйка дома разносит ее в пух и прах. Конечно, эрудиция у Барбары скромнее, но у Эдвины неповоротливый ум, а синий чулок скрывает не только костлявость, но и жуткую косность. (На роль Эдвины Деннис взял самую долговязую и породистую девицу, какую только смог найти.) На другой день Эдвина подает заявление об уходе и перебегает в стан консерваторов, вызывая смятение и ужас Барбары, привыкшей голосовать именно за тори. Рецензенты в оценке не сошлись, но даже самые суровые критики смогли придраться только к быстроте ума Барбары, тем самым опровергая самих себя.

Когда Софи сняла остатки грима, на нее нахлынуло острое чувство, похожее на ностальгию. Их съемочной группе уже объявили, что Би-би-си закажет второй сезон, но до этого еще нужно было дожить, а заключительный эпизод первого сезона постоянно напоминал, что со временем будет и абсолютно последний эпизод; Софи боялась этого не выдержать. Не помогало и самовнушение: мол, к последней серии она уже полностью выдохнется, – думать об этом было столь же невыносимо. Софи хотела вечно ощущать себя такой, как сейчас. Но это желание вскоре пришлось переформулировать: не совсем, конечно, такой, как сейчас… а как ощущаешь себя в понедельник, когда один день уже прошел, но впереди еще целая неделя желанных репетиций, а потом и запись. Вот в этой точке хорошо бы и застыть. Она уже опасалась, что никогда не будет так счастлива, как теперь… как тогда… а этот миг уже почти ушел. Разыскав Клайва, Софи позвала его к себе, приготовила что-то поесть; он выполнил свою миссию. Но это не заменяло работу.

Второй сезон

10