Читаем Смешилка — это я! полностью

— Я никогда не была замужем. Мне некогда было заводить семью: я заботилась о чужих семьях. Так мне казалось…

А в голову мне вторглось неожиданное сравнение: ведь и наша директриса долго не выходила замуж. И детей не имела. «Но она всем нам была почти матерью! — категорически отвергла я бессмысленное сравнение. — „Специалистка“ же не только сама ни мужей, ни детей не имела, но и других на разводы и бездетность настраивала. Совсем не однозначные ситуации. Даже противоположные!»

— Может, я опрометчиво вмешивалась в чужие судьбы, — раздумчиво и чуть-чуть виновато предположила «специалистка». — И не ошибочно ли я воображала, что забочусь об этих семьях?

Перевоспиталась она или предпочитала со мной не связываться? Я не догадалась. Но мне ее стало жалко.

— Неблагополучные семьи тоже следует изучать. Но, не утверждая, что у них, неблагополучных, нет благополучного выхода.

— А ты, умоляю, перестань разговаривать моим голосом!

Я перестала. И повесила трубку. Одно опасение вторглось мне в голову: а не стану ли я, напрочь отвергая свое будущее замужество, напоминать, не дай бог, ту «специалистку»? И сразу же отмела свое опасение: между нами нет ничего общего: она была верна своим «научным воззрениям» (вроде бы мной поколебленным!), а я верна своему чувству!..

— Не владела бы ты искусством уметь говорить любыми женскими голосами, тогда мамой и папой вконец овладела бы «специалистка», которую ты победила… — отблагодаривала меня Нудилка по телефону.

— Взаимоотношения ваших родителей все равно — и без моего вмешательства! — не поддались бы до конца ее запугиваниям. Но ты подняла тревогу! И защитила не только свою семью, но и другие семьи, которые могли бы поддаться. Твоя заслуга больше моей.

— А я, вместе с братом, считаю иначе…

— Вместе с братом?!

Люди, я заметила, частенько вовсе не прочь приписать себе чужие заслуги. Нудилка же — да еще с согласия брата! — и собственных заслуг не признавала.

Назавтра меня навестили благодарные Нудилка и ее брат, которому она поведала во всех деталях о моем трюке.

— Я еще сильней полюбил тебя! — произнес он. Не признался, а именно произнес. — Ты спасаешь не только отдельных людей, но и целые семьи. Я жму твою руку!

В ту минуту я окончательно — и даже бесповоротно! — решила, что все-таки никогда не выйду замуж. Потому что нуждалась не в его руке, а в его сердце. Если же и в руке, то лишь вместе с сердцем… которое, как я тоже окончательно поняла, не могло мне достаться. А в других сердцах я не нуждалась!

<p>Как кинокамера «заглянула» в нашу квартиру</p>

Никуда не денешься: все люди вроде друг на друга и не похожи, но в чем-то весьма похожи. К примеру, после появления каждого из моих фильмов знакомые и незнакомые, встречаясь со мной, прежде всего с любопытством осведомлялись: «А сколько тебе заплатили?» Неожиданно о моих гонорарах объявили в газетах. Тогда вопросы сменились восклицаниями: «А ты у нас, оказывается, богатая!», «А ты у нас миллионерша!..». Богатой я сделалась не у «них», а сама по себе. Но восклицания не прекращались.

Мама выражала надежду, что «деньги меня не испортят». Как могло меня испортить то, чем я не распоряжалась?

Папа же выразил убеждение, что гонорарам удобней всего будет отдыхать в его банке. Где он, как и раньше, трудился в окружении купюр с утра и до вечера… Но миллионером почему-то не стал. «Где справедливость?» — обижалась я за своего скромного папу.

Когда журналисты интересовались, какая у отца такой дочери профессия, папа дежурно отвечал:

— Занимаюсь тем, что для человечества страшнее всего.

— Изготовляете ядерное оружие? — ехидно попытался уточнить один из интервьюеров.

— Общаюсь с деньгами. Главным образом, с чужими…

Прежде он говорил, что «только с чужими».

Интервьюер непонимающе вытаращил глаза.

— «Люди гибнут за металл…» — пояснил папа. — Это доказывает не только Мефистофель в опере «Фауст», но и моя многолетняя служба в банке.

А меня-то с высокими гонорарами… поздравляли!

Я, повторюсь (не часто ли повторяюсь?), присутствия больших сумм не ощущала. Они, как и слава, меня не обременяли, но, в отличие от славы, и не особенно радовали. Радоваться тому, чего фактически я не ведала?

Наступил день, когда у моего режиссера вновь не нашлось времени натянуть брюки. Шорты, как всегда, свидетельствовали о том, что режиссер бешено торопился.

— Только что по весьма «смотрибельному» телеканалу фиксировали пятый брак одной голливудской светилы. Сколько там их, «популярных», благодаря неуемной «раскрутке»? Об интимной жизни Марлен Дитрих и Жана Габена так подробно не извещали. Между прочим, Габен завещал похоронить свой прах на дне моря. Даже памятника на кладбище не пожелал! Ныне же наступила пора оголтелой рекламы, в которой великие не нуждались.

Не успела я догадаться, к чему он ведет, как все прояснилось.

Перейти на страницу:

Все книги серии Анатолий Алексин. Сборники

Узнаёте? Алик Деткин
Узнаёте? Алик Деткин

ДОРОГОЙ ДРУГ!В этот сборник входят две повести. «Очень страшная история» написана от лица шестиклассника Алика Деткина. Алик подражает «высоким», как ему кажется, образцам приключенческой литературы, поэтому по форме «Очень страшная история»— остроумная пародия на детектив. Алик порой высказывается высокопарно, этакими многозначительными фразами: ему думается, что таким образом его первая повесть станет похожей на «взаправдашние» детективные произведения. Но по содержанию «Очень страшная история» — повесть не только смешная, но и очень серьёзная: в ней подняты важные, на наш взгляд, нравственные проблемы. Какие именно? Не будем объяснять тебе то, что ты поймёшь сам, прочитав книгу.Весёлое и серьёзное, смешное и грустное соседствуют и в повести «Необычайные похождения Севы Котлова».С этими произведениями ты, быть может, уже встречался. Но мы надеемся, с удовольствием прочитаешь их ещё раз.Напиши нам, понравилась ли тебе книга. Наш адрес: Москва, А-47, ул. Горького, 43. Дом детской книги.

Анатолий Георгиевич Алексин

Приключения для детей и подростков / Детская проза / Детские приключения / Книги Для Детей

Похожие книги