Смертельная битва

— Зачем ты родился сыном своего отца, — воскликнула она, — одержимого любопытством и неуправляемого, не желавшего прислушаться к голосу разума?! Я потеряла его, потеряла и твоего дядю. А тебя терять не хочу!

— Ты меня не потеряешь, — заверил тетушку Кун Лао. — Мой отец был слишком вспыльчивым и торопливым, а я — нет. Разве не я говорил ему, чтобы он не смешивал те порошки и не поджигал смесь?

— Да, — согласилась женщина. — Но когда мы похоронили то, что от него осталось, разве не ты вернулся в горы за осколками тех же камней, а потом сложил их вместе и поджег?

— Так оно и было, — сказал юноша. — Но ошибка отца стала мне наукой. Тогда я уже знал, в какой пропорции их надо смешивать. И теперь наша деревня сможет защититься от любого врага. Монахи в храме Ордена Света больше не боятся нападений злых фанатиков и чародеев. Теперь мы сами стали колдунами! Ведь источник нашей силы — знание, а оно добывается дерзостью и отвагой.

Ласково коснувшись влажной щеки тетушки, вырастившей его после смерти матери, которая скончалась при родах его младшего брата Чана, Кун Лао повернулся и пошел было к двери. Но хрупкая женщина оказалась упряма. Не отпуская его руки, она уперлась подошвами сандалий в грязный пол, и юноше пришлось буквально волочить ее за собой. Он остановился.

— Тетушка Чен! — сказал он.

— Я не хочу тебя потерять! — закричала она, схватив племянника за плечо, и с силой потащила его назад, так что из ее седоватых волос, заплетенных в косу, выпало на пол павлинье перо.

Кун Лао вздохнул, поднял перо и вставил его в растрепавшиеся тетушкины волосы. Потом взглянул на хрупкую женщину, которая вцепилась в него мертвой хваткой. В стянутом с боков застежками белом свободном шелковом платье с длинными узкими рукавами она казалась еще меньше. Тетушка всегда одевала этот наряд, свое подвенечное платье, в день годовщины смерти мужа. Звали его Пайпу, он был сборщиком податей, и его до смерти забили в городе те, кто не хотел платить налоги правителю. Потом город был до основания разрушен в наказание за дерзость его жителей, но Пайпу это уже вернуть не могло.

Кун Лао и не думал бороться с хрупкой тетушкой, особенно в такой день. Однако то, о чем юноша узнал в деревне, настроило его на серьезный лад — пора было покончить со страхом. Для смертных наступала нрвая эпоха — теперь было уже недостаточно поклоняться алтарям, воздвигнутым в честь богов и воспринимать мифы просто как некую данность свыше. Слушать проповеди монахов в храме Ордена Света было уже мало.

— Тогда хоть поговори со мной, — сказала тетушка. — Расскажи, что заставляет тебя идти туда. Почему тебе мало общаться с богами у алтаря в храме?

— А если я тебе скажу, — спросил Кун Лао, — ты меня отпустишь?

— Я попытаюсь взглянуть на вещи твоими глазами, — ответила она, — и когда ты мне все расскажешь, обещаю… что не стану тебя удерживать.

Подумав над предложением тетушки, молодой человек кивнул.

Чен отпустила руку Куна, он повел плечами и распрямился в полный рост.

— Знаешь, тетушка Чен, я уверен, что на самом деле Тьен — лишь один из низших богов.

Круглое лицо женщины вытянулось, как капля туши под струями дождя. На какое-то время она даже лишилась дара речи, но потом сказала:

— Ты… ты и впрямь сошел с ума. Если такое услышат монахи, ты еще до заката солнца сможешь встретиться с душой твоего отца.

— Я так не думаю, — заявил Кун Лао. — Это откровение было ниспослано мне не случайно.

Юноша выглянул в окно на яркое солнце позднего утра и улыбнулся. Его ослепительно белые зубы сияли на фоне розоватых округлых щек, в больших карих глазах искрилась улыбка.

— На заре, — проговорил он мягко, даже почтительно, — закончив работу, я пошел на площадь узнать, что слышно нового. Около храма я нашел кусочек ткани, на котором было написано:

Он умереть не может, но и не создан жить.
Огромен он, но Пан Ку способен все вместить.

Кун Лао взглянул на тетушку.

— Тебе раньше доводилось когда-нибудь слышать это имя?

Она отрицательно покачала головой.

— И я его никогда не слышал, — сказал юноша. — Но по пути домой понял, что не найду покоя, пока не узнаю, что такое или кто такой этот Пан Ку.

— К чему тебе знать об этом? — спросила тетушка. — Это может быть кто угодно… или что угодно. «Он умереть не может, но и не создан жить». Это похоже на ветки крепкого как камень дерева, которые люди иногда находят. Пан Ку, должно быть, имя человека, который их увидел, или селения, где их впервые нашли. А может, тот, кто сочинил эти стихи, хотел сказать, что Тьен старше, чем эти окаменевшие ветви.

— Ты всегда отличалась необычайной сообразительностью, — улыбнулся Кун Лао, — но у моей истории есть продолжение. Каждое утро я встречаюсь с девушкой-птичницей по имени Ли. Мы часто сидим с ней и беседуем на разные темы.

Лицо Чен просияло.

— Ли тобой интересуется?

— Наш интерес взаимный, — сказал Кун Лао с нетерпением в голосе, — но дело не в этом. Сегодня утром, прочитав эти стихи, я решил показать их ей. Но она их не увидела.

— Как это?