Смерть в двух экземплярах

В дверь не то чтобы постучали, просто поскреблись. Раз, потом другой.

– Ну, кто там? – недовольно поднял голову от прессы хозяин кабинета.

В проеме двери показалось личико личного помощника. Удивленное и взволнованное.

– Леонид Михайлович, вам факс.

– Мне что? – опешил он.

Давно уже, лет десять, никто не слал ему, как какому-то начальнику ДЭЗа, факсы. Немногие вышестоящие звонили или присылали официальные бумаги с лощеными курьерами. Остальные, нижестоящие, привозили документы на подпись лично.

– Факс, – подтвердил помощник. – Пришел на секретариат.

– Откуда?

– Из… – Помощник назвал страну и банк.

– Давай сюда!

– Там все на английском…

– Я что сказал?! – рявкнул он.

Секретарь пискнул от страха, подошел на ватных ногах, положил на краешек стола бумагу и испарился. Леонид Михайлович подвинул листок поближе и углубился в чтение.

Через пять минут он поднялся, подошел к бару в углу кабинета, налил не глядя половину стакана и залпом выпил. Потом вернулся за рабочий стол и взялся за телефон. Коротенько с кем-то переговорив, достал из кармана платок, вытер мокрое лицо и в полной растерянности проговорил:

– Черт знает что!

И действительно, произошедшее только так и можно было прокомментировать. Или даже чуть резче.

Дело в том, что Леонид Михайлович имел кое-какие деньжата, так сказать, скромную заначку на черный день. И хранил он их в одной тихой европейской стране, где в отличие от Швейцарии не производили ни часов, ни шоколада, зато банки там совершенно не уступали по надежности женевским, цюрихским или бернским и существенно превосходили их в плане конфиденциальности и священного трепета в отношении к клиентам. Недаром же там любили держать трудовые накопления нефтяные шейхи, президенты «банановых» держав и другая не менее почтенная публика. Ни разу за все время сотрудничества банк не давал повода усомниться в своей лояльности и высоком профессионализме. А тут вдруг такое…

Подписанный каким-то мелким клерком факс наглейшим образом извещал одного из привилегированных клиентов, что средства на его счетах заморожены и все банковские операции приостановлены. Объяснить причину этого хамства отправитель даже не счел нужным, зато в конце послания настоятельно порекомендовал в самое ближайшее время лично появиться в банке и ответить на некоторые возникшие вопросы.

Президент банка отвечать на телефонный звонок не стал, а какой-то его третий или четвертый зам вежливо, но решительно посоветовал ни в коем случае не затягивать с приездом.

– Это в ваших интересах, – сообщил он и, извинившись, отключился.

Через час с небольшим, когда Леонид Михайлович уже успел не только отдать распоряжение о приобретении билета на послезавтра, но и еще немного выпить и успокоиться, зазвонил телефон. Его личный мобильный, номер которого знали очень и очень немногие.

– Слушаю, – сказал он в трубку.

– Доброе утро, Леонид Михайлович, – произнес совершенно незнакомый голос. – Как дела?

– Кто это? – изумленно спросил хозяин кабинета и посмотрел на экран трубки: «Номер не определяется».

– Мы пока незнакомы, – заявил этот некто. – Но не сомневаюсь, что в самое ближайшее время познакомимся и подружимся.

– Вряд ли, – сухо бросил Леонид Михайлович и отключился.

Больше неизвестный нахал его не тревожил. Весь день, до самого вечера. А день был очень и очень интересный. Хотя бы тем, что министерство иностранных дел страны, в которой находился банк, вдруг взяло да и аннулировало въездную визу одному из наиболее уважаемых людей России. Без объяснения причин.

– Возникли определенные обстоятельства, – сообщил какой-то мелкий чин из министерства, с главой которого абонент был лично знаком. Соединить со своим шефом он отказался, мотивируя тем, что тот в данный момент играет в гольф с премьер-министром.

Вечером телефон опять зазвонил.

– Я слышал, – вкрадчиво проговорил неизвестный, – что у вас возникли некоторые проблемы. Хотите поговорить об этом? – Несмотря на то что он совершенно безукоризненно говорил по-русски, было ясно, что этот язык для него неродной.

Больше всего Леониду свет-Михайловичу хотелось прямо и без лишних церемоний послать его громко, от всей души и с переливами, после чего забросить трубку прямо в пылающий камин, но… Мало того, что перед ним реально замаячила перспектива лишиться очень приличных денег, вполне достаточных для приобретения парочки яхт класса «Пелорус» или «Алиша» и организации скромного банкета «для близких» по случаю обновки, возникла и реальная перспектива хорошенького скандала. Как известно, власть многое позволяет своим скромным труженикам, но лишнего шума не прощает.

– Что вам угодно? – хрипло спросил он. Дурацкий, согласитесь, вопрос, и школьнику понятно, что в таких случаях бывает угодно.

– Мне? – расхохотался неизвестный. – Абсолютно ничего. – И продолжил деловито: – У вас, как я уже говорил, возникли проблемы. Могу помочь в их решении. Вам ведь нужна помощь?

– Да, – шершавым голосом ответил Леонид Михайлович.