Смерть танцует танго

— По Власову я сделала всё, как вы мне сказали, Агидель Хафизовна. Выяснила, какой город, поехала туда и узнала…

— Что? — нетерпеливо спросила Агидель. — Что ты узнала о нём?

— Больше года назад, так же в январе, он погиб в Чечне. Соседи по месту его жительства сказали, что он был у родителей единственным сыном. После похорон через три дня, не выдержав горя, умер его отец. Мать перенесла второй инфаркт и сейчас еле ходит. Этот Владимир Власов был женат, есть дочь. И я не сказала вам самое главное. Оказывается, Власов и Смирнов вместе воевали в Чечне.

Агидель вернулась к столу и села в кресло.

— Спасибо, Анита. Можешь отдохнуть несколько дней.

Девушка ушла. Раздумывая над тем, что ей рассказала медсестра, Агидель не могла понять одного: если на самом деле сейчас в её доме Власов Владимир, тогда кого же похоронили в России? И каким образом жетон Николая Смирнова находился у Владимира? Она вдруг испугалась от внезапно пришедшей мысли. «Выходит, Владимир не знает, что он как бы фактически похоронен у себя на родине». На мгновенье её охватил ужас. Весь день она ходила по больнице сама не своя, а дорога к дому для неё показалась бесконечной.

Владимир уже при помощи трости гулял в саду, когда увидел у ворот Агидель. Пытаясь скрыть обеспокоенное выражение лица, она стала расспрашивать его о том, как он провёл день и чем занимался. Владимир что-то отвечал ей, но Агидель лишь кивала головой, делая вид, что слушает. На самом же деле она подыскивала в душе слова, чтобы, выбрав удобный момент, сообщить ему о не совсем радостных новостях из России.

Это случилось через неделю. У Агидель был выходной день, и они с Владимиром собирались сходить прогуляться в город. За завтраком Агидель заметила, что Владимир вёл себя очень странно, уклончиво отвечал на вопросы, прятал взгляд и потом вдруг неожиданно сказал:

— Ты знаешь… в этой жизни я очень благодарен тебе, твоим врачам, хирургам и, конечно же, Амиру. Тебе я благодарен вдвойне и обязан жизнью. Мне трудно об этом говорить, но я уверен, что ты поймёшь меня правильно. Я решил уехать. Там мой родной дом, родители, жена и дочь.

Агидель сидела, не шелохнувшись, глядя на Владимира. Появившиеся в её глазах слёзы, смывая тушь, сползали по лицу, образовывая чёрные кляксы.

— Когда ты хочешь уехать? — тихо спросила она.

Владимир едва сдерживал волнение.

— У меня нет никаких документов, а без твоей помощи мне их не раздобыть, — сказал он.

Она тяжело вздохнула и закивала головой.

— Я знала, что этот разговор когда-то произойдёт, — сказала Агидель, — и в принципе была к этому готова. Мне тоже нужно признаться тебе кое в чём. Неделю назад мне передали из России информацию, касающуюся непосредственно тебя. С тех пор как ты попал в эту страну, очень многое изменилось в твоей жизни, и я буду откровенна с тобой. В январе прошлого года ты был похоронен в своём городе после гибели в Чечне.

Владимир с удивлением смотрел на Агидель. Она продолжала:

— Твои родители очень тяжело переживали это горе, и твой отец… он не смог без тебя. Через несколько дней он скончался от сердечного приступа.

— Это ложь! — не в силах сдерживать себя крикнул Владимир.

— Прости, — сказала Агидель. — Я не хотела тебя огорчать, но это правда.

Она в подробностях рассказала ему о том, что ей сообщила Анита.

Он, выслушав её, просидел в глубоком молчании около получаса. Затем вдруг сказал:

— Я понял. Они… вместо меня запаяли в цинкач Николая. Тогда перед боем мы поменялись жетонами. Мы часто чем — то менялись. У нас была такая игра. Понимаешь?

— Ты хочешь сказать, что у Николая обнаружили твой жетон и сочли, что он это ты? — удивлённо спросила она.

— Да, я уверен в этом. Цинк очень редко вскрывают, иногда там могут лежать лишь части тела, а то и вовсе ничего. Но я вернусь и объясню всем, что это ошибка, — не успокаиваясь, сказал Владимир.

— А что ты скажешь своим начальникам и генералам? — спросила она. — Что тебя случайно спасли люди Асаева, а потом переправили на лечение в Турцию? Ты это им скажешь?

Он снова замолчал и опустил взгляд.

Агидель подошла к нему и, присев рядом, положила руку ему на плечо.

— Володя, поверь, они даже не будут разбираться и посадят тебя на большой срок. От тебя отвернутся все. Я говорю так, потому что знаю Россию. К тому же, таким необдуманным поступком ты погубишь свою маму. Подумай сам. Похоронив тебя, она уже мысленно похоронила себя, и сейчас, увидев сына живым, её сердце может не выдержать такого шока. Именно поэтому тебе предстоит сделать сложный выбор — вернуться домой, потерять маму и стать изгоем, или остаться здесь, чтобы сохранить себя как личность. Не хочешь здесь, пожалуйста, можешь уехать в другую страну. Иного выхода нет. Я обязуюсь помочь тебе получить любое гражданство на твой выбор. Ты начнёшь жизнь сначала. Отсюда ты сможешь тайно посылать маме и своей семье деньги. У тебя не будет проблем. А хочешь, мы с тобой откроем новое дело, переедем в Париж. Ты ещё найдёшь себя. Соглашайся, Володя.

Владимир словно застыл в глубокой задумчивости.