Смерть стоит того, чтобы жить

Для меня это было достаточно необычно - чувствовать себя частью группы. В силу жизненных обстоятельств я предпочитала оставаться одиночкой, рассчитывать только на себя. Я не искала поддержки ни у кого,  но сегодня с удивлением обнаружила, что мне нравится, когда меня слушают; нравится высказывать свое мнение, идти на компромисс, принимать совместное с кем-то решение. Сегодня мы стали командой - без ненужной ревности или высокомерия, и большая заслуга в этом единстве принадлежала, безусловно, нашему хореографу.

С еще с большим удивлением я украдкой смотрела на Джонатана. Он был самым желанным из всех, когда-либо встреченных мною мужчин - - ну ладно, единственным настолько желанным. И эта новая страсть сегодня немного подвинулась, чтобы уступить место восхищению. Я  была очарована заразительным энтузиазмом, фантазией, с которой он предлагал отдельные элементы, его видением танца, поведением и манерой держать себя с нами.  Он был, одновременно, жестким - и ничуть не стеснялся крепких выражений, если ему казалось, что кто-то не выкладывается или делает что-то не то; и, в то же время, поддерживал в каждом нашем шаге. Позволял самим стать ненадолго Джонатанами, вплести свой рисунок в постановку; он доверял нам.

И мои восторги начинали меня немного пугать.

Одно дело признавать заслуги Деверо, хотеть его, но ведь я была уже практически заворожена любым его действием.

Я закусила губу

Ох нет.

Только бы не влюбиться.

Джонатан

- Джонатан, постой.

Мужчина с улыбкой обернулся к Маргарет. День выдался тяжелым, и мужчина чувствовал себя выжатым досуха, но пообщаться с директором академии, к тому же, близким другом, он был рад всегда.

Именно Маргарет первая в него поверила. Точнее, вторая. Он приехал в восемнадцать в Нью-Йорк практически без опыта, с двумястами долларами в кармане и желанием во что бы то ни стало добиться успеха в танцевальном мире. Вкалывал на низкооплачиваемых работах, а все деньги тратил на классы в этой академии - купить полный курс он себе позволить не мог. Выкладывался  полностью, впитывал до последней капли все, что там говорили и показывали.

И Маргарет заметила его. Она тогда еще преподавала. Основанная ею академия представляла собой всего несколько комнат, но была весьма популярна благодаря напору директора - Маргарет разыскивала, уговаривала, затаскивала в академию на семинары, курсы лучших танцоров и продюсеров страны.

А потом сделала так, чтобы Джонатана заметили.

-  Ты до сих пор не ушла? - он приобнял строго одетую женщину и снова улыбнулся.

- Много было работы. Выпьем кофе? У меня.

- Давай, - хореограф кивнул.

Они прошли в кабинет, где Джонатан бывал не так уж часто, и сели по разные стороны увесистого деревянного стола. Маргарет ценила добротную мебель и надежных людей.

- Как твой курс?

- Они замечательные.

- То есть им достается? - женщина рассмеялась.

- Тебе кто-то жаловался? - он тоже усмехнулся.

- Никто бы не посмел, - она покачала головой. – Просто, я знаю твои методы.

- Они ничем не отличаются от твоих.

- Поэтому и знаю. А… Кьяра?

- Что Кьяра? - хореограф весь подобрался.

- Как она? Справляется?

…Вздернутая попка; энергия,  бьющаяся в жестком ритме. Закинутые руки. Полуоткрытый от усердия рот. Страсть в каждом жесте, каждом вздохе. Справляется?

Блять, она не просто справляется! Она влезла в его голову, впиталась под кожу и танцует на его нервах…

- Да, - Джонатан постарался успокоиться. - Но с чего ты так заинтересовалась ею?

- Потому, что она достойна лучшего. Как и ты когда-то.

- Нет, - мужчина покачал головой, а Маргарет удивленно открыла глаза.

- Она не я, она круче.  И я сам не всегда знаю, что с этим делать.

- У тебя получится, - директор улыбнулась и перевела разговор о старых знакомых. А Джонатан тяжело вздохнул. Получится ли? Или его прежде разорвет от неудовлетворенного желания?

В этом был вызов: пройти по краю и не сорваться вниз. Загореться, но не сгореть. А Джонатан любил вызовы. И, будучи профессионалом, он был уверен в своих силах. Пусть это и непросто, когда его одолевают самые противоречивые, пугающие чувства. Куда легче, когда ты четко понимаешь, что должен делать.

А вот как оставаться рассчетливым специалистом , когда все твои мысли совсем не о работе?

Он снова думал о девушке по дороге в такси.

Кьяра. Нежная, ранимая, жесткая. Удивительная, как сама жизнь. Она и пахла жизнью. Противоположными и такими дополняющими друг друга запахами: сладкой горечью, тягучей страстью, невинностью, достоинством и свежестью.