Смерть стоит того, чтобы жить

Опять замерла и смотрит выжидающе.

Может,  все-таки линзы? Он ни разу в жизни не видел такого необычного цвета.

- По поводу вчерашнего…

Кьяра наклонила голову, показывая, что внимательно слушает, но промолчала.

- Хочу извиниться. Было…грубо. Просто меня бесит, когда кто-то не проявляет свой потенциал до конца. Ты ведь можешь больше, но тебя что-то останавливает…В общем,  был не прав.

- Нет.

- Что нет?

- Ты был прав. Я трусливо хотела уйти… возможно, именно потому, что ты был прав. Но теперь…Не буду.

- Не будешь что? Уходить?

- Сдерживаться. И… уходить тоже.

Джонатан повернулся к девушке и улыбнулся.

- Хорошо. Может... прорепетируем вместе?

Идиот! Он действительно это сказал? Вот прямо взял и предложил сейчас, когда сам в таком взвинченном состоянии, репетировать вместе? Вдвоем, в миллиметре друг от друга, когда нет сдерживающего фактора в виде других студентов?

Псих. Или просто мазохист, мечтающий о том, чтобы его яйца взорвались.

А она опять таращится, теперь, правда, с искренним изумлением. Ну и чего удивляется? Он же её хореограф, это нормально - отрабатывать вместе движения. Можно подумать, он предложил ей переспать прямо на полу студии…

Дьявол.

Не сметь об этом думать!

- К-конечно, - девушка чуть запнулась, а потом неожиданно улыбнулась роскошной, открытой улыбкой, которая впервые была обращена только к нему.

И Джонатан понял что это будут самые сложные полтора часа за сегодня.

Кьяра.

Джонатан меня удивил. Сначала тем, что извинился - хотя вовсе не обязан был этого делать. Потом, что предложил отработать танец. Но еще больше я удивилась, когда поняла, что сегодня только я чувствовала себя свободной

Его странное, не поддающееся пониманию напряжение можно было, практически, пощупать.

Но та легкость, что я вновь ощущала, была непробиваема даже для этого напряженного внимания. Раскованность в сочетании с уверенностью в себе и совершенно безбашенным желанием удивлять - гремучая смесь, от которой потряхивало меня саму

А если прибавить к этому возбуждение, разлившееся при взгляде на его чуть поджатые губы, складку между бровями, которую так и хотелось разгладить, то становилось понятно, что это будут долгие полтора часа наедине.

Как же меня к нему тянуло!

Жаль, что я встретила его так поздно. Что он настолько далек.

И что его интерес ко мне, похоже, не имеет ничего общего с моим.

Хм, не слишком ли много на меня одну? Я скинула одежду, оставшись в шортах и майке, сделала несколько движений, разогревающих мышцы,  и выжидательно посмотрела на Джонатана. Тот стоял с сжатой челюстью и стиснутыми в кулаки руками. Я опять сделала что-то не то? Черт.

Джонатан откашлялся и немного расслабился. Видно было, что далось ему это нелегко:

- Я решил попробовать с вашей группой кое-что новое. Конечно, отработать до идеала хореографию, которую я и сам пока до конца не вижу, у нас не получится, но вы будете делать всё, что можете. Покажете, на что способны… В общем, это будет Смерть…

Я вздрогнула и  уставилась на него. Меня удивила не сама тематика, но то, насколько близко н подошел к моему внутреннему «я», ко мне настоящей.

- Смерть?

- Да. Смерть, Любовь, Свобода, Страсть… Всего тринадцать частей. То, что составляет жизнь. 

Тринадцать частей. Двенадцать участников плюс Джонатан…

- Эта цифра… символична?

- Нет, - Деверо открыто улыбнулся, как мальчишка. - Просто мое любимое число.

- Дай догадаюсь… Ты родился тринадцатого?

- Ага. А еще в тринадцать моя жизнь полностью изменилась.

- Что произошло? Не отвечай, если я лезу не в свое дело.

- Лезешь. Отвечу. Я познакомился с танцем. Но к сегодняшнему занятию это не имеет отношения… Мы будем танцевать Жизнь.

- Каждый из нас будет одной частью?

- О нет. Так было бы слишком просто. Каждый будет всем, и передавать это «всё» вы будете дрожью, дыханием, настоящими чувствами. Сейчас начнем со Свободы.

- Которой мне не хватает?

- Как и всем нам. И ты помнишь, что обещала?

- Не сдерживаться?

- Да.

- Я помню.

О да, я помню, мистер Деверо.

Джонатан включил музыку. Что-то из современного: смесь блюза, этнических мотивов и ритмичных басов.

Мы встали напротив зеркала, я чуть впереди. Близко. Очень близко. Мужчина практически касался меня плечом. Наши взгляды встретились в отражении и больше уже не могли расцепиться. Кажется, пролети мимо метеорит, мы бы и не заметили.

Я уж точно.

Потому что в его глазах была Вселенная. И словно якорь, цепляющийся за каменистое дно моря, я схватилась за эту Вселенную, как за единственное надежное пристанище для моей мечущейся души.

О какой свободе идет речь, если  я с такой легкостью сдалась ему в плен?

Джонатан сделал два шага назад и твердо приказал.

- Падай.

Даже не сомневаясь, не отрывая взгляда от происходящего в зеркале, я рухнула назад.

Меня подхватили и подкинули вверх, чтобы снова поймать. На мгновение ладони мужчины обожгли мою талию, скользнули выше, оставшись тянущим теплом на коже, и неохотно оторвались, оставив меня в одиночестве.