Смерть оловянных солдатиков

Галиб посмотрел на голову на блюде, которая, в свою очередь, смотрела на него мертвыми, закатившимися глазами.

Дешева жизнь на Востоке. Просто сущие копейки. Особенно, когда они есть. Особенно, когда их много…

* * *

– Я больше не могу. Это кончится плохо, – сказал Галиб. И тяжко вздохнул. И даже, кажется, шмыгнул носом.

Это был какой-то не такой Галиб. Непривычный. Без маски и четок. Не молчаливый, а очень даже разговорчивый. Намолчался вдоволь. Не грозный, а какой-то слегка растерянный. И представить, что он мог рубить кому-то руки и вырывать глаза, а тем более отрезать головы, было невозможно… И сидел он не широко расставив ноги, а бочком на стуле, как-то весь скукожившись и грустно глядя перед собой.

– Может, мне в отпуск? Отдохнуть… А то я ночами плохо сплю, всё слушаю, вдруг кто-нибудь…

– Перестаньте нюни распускать! Вы же герой и злодей. Что вы сопли жуете, – прервал его собеседник.

А вот этот точно сидел в маске. В вольной позе. Правда, без четок, кинжала и Корана. Но это сути не меняло.

– Вы наняты под конкретную работу, за очень серьезные деньги! На вас убита куча времени и усилий! На вас люди работают! А вы…

– Да помню я, помню, – поскуливал Галиб. – Только я устал. Надоело всех стращать. А ну как они перестанут бояться и надумают меня убить?

– А вы не допускайте, чтобы перестали. У вас прекрасно прописанный образ, вам даже ничего говорить не надо – за вас говорят! Вам только мычать, кивать, да глазами вращать!

– Это так… Но всё равно. Может, кто-нибудь пока за меня. Хотя бы несколько дней.

Поплыл «герой». Устал. Надорвался. Оно и понятно: жить в чужой шкуре – не сахар. А в такой колючей и подавно. Слаб статист в коленках. Другого бы на его место, который лучше подходит под образ. Но… другого нельзя. Потому что если брать на такую роль настоящего боевика, который ни бога ни черта, да еще с харизмой, так он и будет вести себя как боевик и может быстро выйти из-под контроля. Наверняка выйдет. Хлопот с ним не оберешься. А этот – нет. Этот всего боится. И более всего своего нанимателя. И ближайшего Помощника, который приставлен за ним приглядывать, за него говорить и принимать решения. Этот никуда не денется!

– Может, вы меня отпустите и кого-нибудь другого найдете?

– А наши деньги вы вернете?

Возвращать деньги не хотелось. Да и где бы их взять, когда они все давно потрачены?

– Но я же работал всё это время. Зачем же деньги возвращать? А на те, что остались, я не претендую… Вы знаете что они между себя говорят?

– Кто?

– Мои подчиненные?

– Ну?

– Говорят, что Галиб сильно крут, и либо он всех победит, либо его прикончат. А как я могу победить? Тем более всех? Я не могу победить. Значит, меня прикончат! Не сегодня, так завтра. И зачем тогда мне эти деньги? Ну отпусти-ите меня-я!

– Возьмите себя в руки. Пока я вас не взял!

Галиб вздрогнул и затравленно посмотрел на собеседника.

– У вас есть только одна возможность выйти из сделки – если вас сместят революционным путем. Кто-нибудь из ближайшего окружения.

– Как это?

– Если вас низвергнут. Со всеми вытекающими последствиями. Очень для вас печальными. С плахой и топорами! Вы этого хотите?

Произнесенные слова, голос и вид собеседника испугали Галиба. Он был очень боязлив.

– Да я ничего. Я так. Расслабился чуток.

– Ну, так ведите себя подобающим образом! Или мне вам тоже начать пальцы рубить, как это делаете вы?! Сядьте, как положено!

– Что? Нет, конечно. Я всё понимаю. Я постараюсь. Я сделаю. Сейчас…

Галиб кашлянул, подобрался, распрямил плечи, разбросал по сторонам ноги и даже попытался придать лицу жестокое выражение.

– Маску наденьте, – напомнил ему собеседник. – А то на вас смотреть тошно.

– Да-да, конечно…

И Галиб стал Галибом – привычным и грозным. Теперь собеседники сидели, свободно раскинувшись в креслах. Оба в масках. Но это ровным счетом ничего не меняло, потому что один был заказчиком, а другой – исполнителем. Один весь этот сценарий писал и разыгрывал. А другой был в нем лишь исполняющим чужую роль статистом. Но тем, от которого много, очень много зависело. Потому что статист как-то неожиданно быстро стал фигурой. Очень серьезной и влиятельной в этой конкретной стране, да, пожалуй, и во всем Регионе. И очень и очень многие ниточки сошлись и замкнулись на нем. И очень многие будущие комбинации были завязаны на него…

– Вот так-то лучше!

Галиб, сверкнув глазами, глянул перед собой. И весь как-то изменился и стал грозен и многозначителен. Так что его собеседнику захотелось подобрать ноги и сесть прямее. Все-таки боевое, армейское прошлое «Галиба» никто не отменял. Хотя это было давно и быльем поросло. Но выучка, но привычки, но рефлексы остались. Старый конь, если его в правильную борозду запустить, надежного погонщика дать и похлестать чуть-чуть, еще много чего может перепахать.

– Продолжайте работать. Поменьше слов – побольше дела. И не надо никого опасаться. Вас самого все боятся до смерти! Идите. Связь через Помощника. Он в курсе всего. И постарайтесь обойтись без самодеятельности. Прощайте.

Галиб, уже точно – Галиб, встал и, твердо ступая, прошел к двери.