Смерть никогда не стареет

– Геннадий Павлович сказал мне, что привезет документы, доказывающие невиновность Павлова, – несколько обескураженно протянул Самсон Яковлевич. – И что теперь мы непременно обжалуем решение суда, поскольку у него на руках уже неопровержимые доказательства непричастности Павлова к убийству. Я тогда еще сказал ему, что аргументы должны быть железные. Иначе у нас снова ничего не получится. Он заверил меня, что я могу не сомневаться, а на следующий день его убили.

– И вы не знаете, что это были за документы? – спросил я.

– Нет, не знаю, – посмотрел на меня Самсон Яковлевич.

– И он не говорил вам, чем конкретно занимался в последнее время? – слегка покачал я головой.

– Он сказал лишь, что нашел нужного человека…

– Нужного? – переспросил я.

– Да, – ответил Бавыкин.

– В каком плане нужного? – продолжал я допытываться.

– Ну, как я понял, нужного в плане дачи показаний, – сказал Самсон Яковлевич.

– И все? – спросил я.

– И все, – ответил адвокат.

На этом наш разговор можно было заканчивать. Я кивнул Степе, чтобы он выключался. Попросил Бавыкина найти бумаги, которые передавал ему Геннадий Павлович. Бавыкин достал тоненькую старомодную папку с завязочками и отдал мне. Наверное, папка эта не содержала ничего такого, о чем мне не поведал Бавыкин, но все равно: пусть будет у меня, раз я взялся продолжать дело Геннадия Павловича.

– Что вы будете делать дальше? – поинтересовался адвокат.

– Мне нужно будет поговорить со следователем, что вел дело Анны Чекулаевой, – ответил я. – Будьте добры, подскажите, как его имя-отчество и где он работает?

Бавыкин порылся в бумагах и протянул мне листок бумаги, распечатанный на принтере, где были написаны имя и фамилия следователя, его рабочий телефон и адрес районного отделения полиции.

– А если следователь не пожелает с вами разговаривать? – задал новый вопрос адвокат.

– Я постараюсь сделать все, чтобы следователь… – я глянул на бумажку, – Седых со мной все же поговорил, – заверил я Бавыкина. – А еще я непременно побеседую со вдовцом Чекулаевым, – добавил я. – Он мне становится все более интересен…

– Со вдовцом? – вскинул голову адвокат Бавыкин. – Он уже два года как счастливый муж.

– Да что вы говорите? – сделал я вид, будто бы удивился. – Тогда он мне интересен уже вдвойне.

– Что ж… Хорошо, – ответил Самсон Яковлевич. И добавил: – Удачи вам в расследовании.

– Спасибо, – отозвался я.

Да, за дело я нынче взялся такое, что удача мне совсем не помешает…

Глава 6 «Стонущие в шиповнике», или Квартиры в стиле хай-тек

У меня нет автомобиля, поэтому мне удается сделать больше дел, нежели владельцам авто. Ведь у них, как однажды выразился Михаил Жванецкий, имеется возможность за день сделать только одно дело. Все остальное время занимает дорога. Я же без автомобиля умудряюсь сделать за день два или даже несколько дел…

Я тоже когда-то был автолюбителем. Имел настоящий «Форд» американской сборки. Купил его не новым, с достаточно большим пробегом, однако машина была хорошая, и до определенного времени я не знал с ней проблем.

Как-то я ехал по трассе, и передо мной едва плелся груженый «КамАЗ». Я решил его обогнать, выехал на встречную полосу, и тут водитель «КамАЗа» прибавил газку. Я тоже прибавил газу, надеясь все же обойти грузовик. «КамАЗ» сделал то же самое, не давая мне его обогнать. В это время навстречу мне невесть откуда вылетел желтый «Фольксваген». Я резко сбросил газ, надеясь на то, что «КамАЗ» вырвется вперед, а я пристроюсь за ним, и мы благополучно разминемся с «Фольксвагеном». Но не тут-то было: «КамАЗ» тоже сбросил скорость. Мы ехали параллельно, и мое столкновение с «Фольксвагеном» было практически неизбежно. Я нажал по тормозам, осознавая, что через мгновение мы должны столкнуться. Я уже видел женщину за рулем «немки» и ее широко раскрытые глаза, как вдруг мы разъехались с «Фольксвагеном» буквально в нескольких миллиметрах друг от друга. Я даже ощутил порыв сильного ветра, ударившего в кузов машины. Вполне возможно, что это вышние силы слегка раздвинули пространство, тем самым давая мне знак, чтобы я избрал пеший путь передвижения. Но тогда я этого знака не осознал.

На следующий день мой «Форд» попросту не завелся. Чего с ним никогда не случалось прежде. Это был еще один симптом, что был подан мне высшими силами, но я не заметил и его.

Поскольку я ни черта не смыслил в технике, я не стал копаться в моторе и отдал машину в ремонт.

Через два дня я ее забрал и метров за двести до своего подъезда влетел в открытый люк. Причем я его видел и, как мне показалось, объехал его слева. Тут уже я все понял, отдал «Форд» за бесценок знакомому парню и стал ездить на метро и автобусах, перестав, кстати, опаздывать и умудряясь переделать на дню не одно, а несколько дел.

Так случилось и сегодня. Переговорив с адвокатом Бавыкиным, я проехал на Ленинский проспект, нашел дом, где жили Анна Чекулаева и Александр Павлов, поднялся на площадку и позвонил в угловую квартиру.

– Вам кого? – спросил из-за двери молодой женский голос.

– Чекулаевы здесь проживают? – сказал я.