Смерть Несущая

— Учитель, то, что Мара не человек, в свое время оказалось для меня открытием, но то, что она демон… я не знаю, как такое может быть? — растерянно говорил Орэн, не пытаясь скрыть смущения в голосе.

— Я думаю, среди нас есть тот, кто точно знает, — сказав это, Тарий выразительно посмотрел в сторону, где находился беззаботно развалившийся на полу дэйург.

Каа'Лим встрепенулся и лениво посмотрел Тарию в глаза.

'И что?', буркнул он. 'Заставь меня рассказать', усмехнулся дэйург.

Брови Тария сошлись на переносице, но вслух вампир ничего не сказал. А про себя подумал:

'Хоть и вырос с лошадь размером, ума так и не набрался. Всё ведёшь себя, как маленький'. Каа'Лим фыркнул и отвернулся, послав одну мысль вампиру.

'Разбуди Шаи, тогда, если она захочет, мы поговорим'.

Не говоря ни слова Орэну, Тарий встал на ноги и подошел к мирно посапывающей на кушетке девушке. Во сне она казалась такой хрупкой, что было страшно даже прикоснуться к ней. Казалось, стоит сдавить пальцы на её шее чуть сильнее, нажимая на нужные точки для пробуждения, и девушка просто сломается, как если бы на её месте была фарфоровая кукла.

— Ты усыпил её, — спросил Орэн, незаметно переходя на 'ты'.

— Ну, скажем так, мне пришлось, — нехотя ответил вампир.

Пальцы его легко скользили по шее девушки, нажимая необходимые точки, чтобы вывести её из состояния сна, а сам Тарий с интересом разглядывал внешность девушки. Она была так похожа на Эллиена, лишь черты лица были более нежными, изящными. Такие же брови в разлет темно-серого цвета, тот же сливочный оттенок кожи с исходящим от неё едва уловимым сиянием. Разрез глаз, форма губ. Неужели они родственники? Непостижимо.

Прошло всего несколько секунд, прежде чем Мара сделала глубокий вдох, и глаза её распахнулись.

Казалось, что я парю в невесомости. Мне было легко и комфортно нежиться на воздушных волнах, не ощущать своего тела, забывая о проблемах и сердечных ранах. Было так хорошо. Чувство времени и реальности растворилось вокруг. Только бесконечный покой и тепло, что разливается по телу, освобождает разум и сердце. Не знаю, сколько это продолжалось, но в одну секунду все прекратилось. Просто исчезло, и я открыла глаза. И тут же закрыла их снова.

'Галлюцинация', подумала я, вспоминая, кого увидела в нескольких сантиметрах над собой.

— Не, я реальный, — насмешливо произнёс хрипловатый мужской голос.

Настороженно открыв глаза, я попыталась проморгаться, запоздало соображая, что я не говорила про 'галлюцинации' вслух. Тут же поставив ментальный блок, которому меня научил Каа'Лим, я вновь взглянула на незнакомца, встреченного мной около дома Орэна.

— Да, так лучше. Я тебя не слышу. А ты молодец, — озорно подмигнул мне молодой человек, который, как я думала, не такой уж и 'молодой'. А тем более, и не 'человек'.

— Где я? — вяло спросила я, в то время, как изучающе разглядывала лицо, что сейчас было так близко.

Темно-каштановые, напоминающие цветом своим горький шоколад с вкраплениями рыжих искорок, кудри беспорядочно разметались на голове незнакомца. Утонченное, аристократическое лицо. Прямой нос и высокие скулы, слегка пухлые губы беззаботно улыбались мне. Но вот практически черные глаза, выдавали своего владельца с головой, обличая острый ум и внутреннее напряжение. Что-то беспокоило их обладателя, вот только притворялся 'молодой человек' очень хорошо, всем своим видом излучая беззаботность и простоту натуры.

— Мара, все в порядке, девочка, — раздался знакомый голос Орэна из противоположной стороны комнаты, в которой я находилась. Только теперь я поняла, что это кабинет мага. — Познакомься, это Тарий Осбен, ректор МАМ, — немного подрагивающим голосом проговорил маг.

— Ректор… МАМ, — мои глаза сами собой округлились, и я с ужасом поняла, что за 'человек' передо мной.

Тарий досадливо поджал губы и в то же время отстранился от меня, давая возможность подняться.

А я с ошарашенным видом продолжала открывать и закрывать рот, осознавая, кого совсем недавно 'допрашивала' возле живой изгороди поместья. Благодарная память тут же начала подсовывать новые сцены нашего знакомства, где я ломаю ему нос и рычу на РЕКТОРА!

— Святая Богиня, — наконец-то промямлила я, — простите.

— Ну, Святой Богиней, меня пока никто не называл, хотя приятно, не спорю, — усмехнулся Тарий, вальяжно откинувшись на спинку кресла, находившегося рядом со столом, за которым сидел Орэн.

Я тут же залилась краской за свою излишнюю эмоциональность и уж тем более за то, что сделала, не подумав. 'Нападение на ректора МАМ', интересно, наказывать меня будут или как? Но тут же на ум пришло то, как назвал Орэн этого 'юношу'. Тарий Осбен. Имя само возникло в голове, а следом предстало перед мысленным взором письмо из моей шкатулки. Неужели, это и есть тот, о ком говорилось в письме? Неужто судьба может быть такой изворотливой и непредсказуемой? В груди сперло дыхание, и мне пришлось вцепиться пальцами в обивку дивана, на котором я сейчас сидела, чтобы удержать себя на месте и не кинуться к ректору с вопросами, что так мучают меня вот уже четыре месяца.