Смерть найдёт каждого

Недоброе предчувствие Анатолия теперь уже звонило в набат; гремели колокола, призывая срочно делать какие-то выводы и действовать. Но выводы сделать было невозможно. Неоспорим факт, что исчезновение влюблённой пары как-то связано с расследованием. Только как именно? Кто их похитил? Или убил, а потом похитил трупы? И почему? Где найти взаимосвязь, улики?..

Гереру хотелось кричать от злости. Как же он упустил столь важный момент! Понадеялся, что Александр с Юлией вернутся. Что его подозрения – это лишь подозрения. Нет, чуйка опять сработала, причём безотказно…

Закончив осмотр квартиры и отпустив понятых, Анатолий потянулся за смартфоном, чтобы позвонить товарищу из убойного отдела, который должен был произвести обыск у Шольца. Однако не успел – уже вынутый, аппарат затрезвонил в руке. Звонил тот самый опер.

- Да? Есть новости? – нетерпеливо осведомился Анатолий.

- Есть, - ответили на том конце. – Но они тебе не понравятся.

- Говори уже.

- Мы проникли в ломбард и осмотрели его. Шольца там нет. Но не нашлось и никаких следов убийства или похищения.

- А табличка?

- Что табличка?

- На двери всё ещё висит табличка «Перерыв»?

- Да. Кроме того, мы поговорили с киоскёром, продающим журналы напротив ломбарда. С того момента как ушёл Шольц, парень больше его не видел.

- Ты был прав, - сказал Герер.

- В чём?

- Мне это совсем не нравится.

Глава 27

Четверг

Вместительный автомобиль премиум-класса, в багажнике которого, связанная, лежала Марина, подъезжал к загородному дому Медянкина, когда водитель заметил впереди неладное.

- Что за чёрт!

Он резко затормозил, подальше от поста охраны, в надежде, что их не увидят с той стороны. Водитель, грозного вида малый с пышными усами, смотрел перед собой сквозь тонированное лобовое стекло и размышлял.

Машину, стоящую перед шлагбаумом, он видел впервые в жизни. А учитывая груз, который они везли, следовало проявлять максимальную осторожность. Если это какие-нибудь недалёкие воры, то ничего страшного. И полиция тоже полбеды. Есть люди и пострашнее полицейских с ворами, и водителю они были прекрасно известны.

- Пойди посмотри, что там, - не оборачиваясь, сказал он сидевшему на пассажирском месте долговязому.

Гиганту два раза повторять не надо было. Он неторопливо, почти степенно вылез из машины и направился к дому.

Водитель между тем достал смартфон и набрал номер босса. На звонок ответили, хотя никто ничего не произнёс. Тогда водитель заговорил первым:

- Проблемы, босс: кто-то прознал про склад.

- Кто? – последовал сухой отклик.

- Не знаю. Я отправил раба проверить. Но только тут стоит неизвестная мне машина…

- Выясни, в чём дело и кто владелец машины, - сказали в трубке, что означало: даже босс не в курсе, кто такой этот загадочный визитёр и зачем он сюда пожаловал. – И разберись с ним.

Трубку повесили.

Водитель убрал смартфон и достал с заднего сиденья короткоствольный автомат с полной обоймой.

Через лобовое стекло было видно, как долговязый, которого он назвал рабом, открывает входную дверь. Не отпирает, а именно сразу открывает.

«Выходит, тот, кто проник внутрь, по-прежнему там. Или был там, а потом сбежал. Но его машина на месте – получается, он ещё не уехал».

Водитель покрепче сжал автомат, готовый в любой момент выскочить и пустить его вход.

Долговязый зашёл в дом…

Нечто бежало через лес. Проламывалось между деревьями, не обращая внимания на ветки. Сухие ломались под натиском бегущего, здоровые хлестали по лицу, торсу, ногам, но нечто было всё равно.

Чтобы добраться до леса, ему пришлось преодолеть приличное расстояние на огромной, для обычного человека, скорости. Однако нечто бежало, не зная устали, и вскоре нырнуло в чащу. Отсюда путь был короче всего – так подсказывали ощущения.

И они не врали. По мере приближения к цели, чувства нечто обострялись, становились более конкретными. Ещё немного, и оно окажется на месте. Ждёт ли его кто-то там? Его это не заботило. Сейчас нечто было абсолютно сосредоточено лишь на одном – на выполнении задачи, которую оно само перед собой поставило. Задача включала в себя некий механизм; нечто знало, что справится с ним, - так говорили всё те же ощущения, а они не могли ошибаться. Люди в задачу не входили. Но если они появятся-таки и попробуют помешать ему, нечто продемонстрирует им свои возросшие силу и ловкость.

Нечто не боялось поражения; оно не боялось не успеть или не вспомнить того, что, казалось, забыто навсегда. Оно вообще ничего не боялось. Им двигало чувство, стоящее на другой стороне страха и отваги, - неизбежность. Отсутствие вариантов. Задача нечто состояла в нахождении и уничтожении – полном, безоговорочном, - и оно справится с этим во что бы то ни стало. Последние толики человечности подсказывали, что это лучший выход, причём не только для него. Нечто не опасалось окончательно перестать быть человеком; такого боятся лишь сами люди, недолговечные, несовершенные. Не способные познать собственные ощущения во всей их полноте.