Смерть на фуникулере

– Погодите. Так вы полагаете, что мама покончила с собой?

– Но ведь мы не можем этого исключать, верно?

Леонард нахмурился.

– Чтобы такое произошло, требовался повод, – сказал он с сомнением. – Я, по крайней мере, не слышал, чтобы отец и мать ругались до того, как… ну…

– А как же ссора на фуникулёре? – подкинул Адам.

– Ссора? Да какая же это ссора! Это было их обычным общением. Погавкали и разошлись.

Карлсен приподнял брови.

– Интересная трактовка событий, – сказал он. – Вы не могли бы в подробностях рассказать о том, что происходило на фуникулёре, пока вы поднимались?

Леонард мрачно разглядывал перед собой стол.

– Ничего, собственно, там не происходило. Мама с папой перекинулись парой фраз. Она давила на жалость, он бесился, всё как всегда. Больше и нечего рассказывать.

– А бутылка ликёра?

– Ну, была она, и что?

– Расскажите мне про неё.

– Что конкретно? – недоумевал Леонард. – Обычный травяной ликёр.

– Что за ликёр, откуда он взялся, кто его открыл? – подсказывал Карлсен.

– Ликёр на травах для мамы, чтобы успокоить её. Эмили достала его из своей сумки. Крышку открыл Коннор.

– Почему Коннор?

– У Эмили не вышло, у отца тоже. У них и не могло ничего выйти, нож-то был у Коннора, а руками ту крышку без брызг крови не открыть, вот поэтому…

– Стоп, – перебил Адам Карлсен. – У Коннора был консервный нож?

Леонард наморщил лоб и сказал:

– Это противоречит местным законам?

– Вовсе нет. Просто… Расскажите об этом моменте более подробно.

– О консервном ноже?

– Именно.

Леонард призадумался, потирая пальцем бровь.

Он сказал:

– У отца не получалось открыть бутылку, и он попросил Коннора передать ему консервный нож. Тот порылся в рюкзаке, ничего не нашёл и сказал, что попробует так открыть. Мэри передала ликёр, после чего Коннор обнаружил нож в боковом кармане рюкзака. С его помощью он отколупал крышку…

– Простите. Коннор не сообщил вслух, что нашёл консервный нож? – спросил Карлсен.

– Нет, не сообщил, – Леонард ответил медленно, не сводя озадаченного взгляда с норвежца.

– А то, что вы увидели в его руках консервный нож, он заметил?

– Не думаю. Я мельком взглянул. Разве это важно?

– Вовсе нет. Что было дальше?

– Коннор открыл ликёр и немного пролил его мне на штаны. Он извинился, потом передал бутылку вперёд.

– Вы, должно быть, рассердились из-за пролитой жидкости?

– Ну, в общем, да, было неприятно. Меня взбесило, как вообще Коннор умудрился пролить на меня ликёр. Иногда он бывает очень неловок.

– Вы вспылили, что-то сказали ему, возможно, оттолкнули бутылку от себя?

– Да, кажется, я сказал «аккуратнее» или что-то в таком духе.

– И оттолкнули от себя бутылку?

– Возможно оттолкнул, не помню, – пожал плечами Леонард.

– Значит, ваш брат просто забыл, что положил нож в боковой карман рюкзака?

– Да. Я же говорю, он бывает неловок, рассеян. Такой уж он, Коннор.

– Понятно, понятно. Вот, значит, как…

Глава 5

Карлсен прошёлся к окну. Вой за стеклом периодически срывался на свист. Из-за поднятой ветром снежной бури не было видно ни трасс, ни гор, вообще ничего.

Обращаясь к окну, Карлсен спросил:

– Мистер Робинсон, вы слышали, как утром того трагического дня ругались ваша мама и ваша сестра?

– Вроде как слышал, – ответил Леонард и тяжело вздохнул. – Я поднимался к себе, чтобы собрать вещи, и по дороге услышал, как в номере родителей кричала Мэри.

– Возможно, вы остановились послушать?

Леонард покачал головой, его лицо было как никогда безэмоциональным.

– На кой чёрт мне это слушать? Мне этой ругани и дома хватает.

– Но, возможно, вы помните, что именно кричала Мэри?

– Точно нет. Я ненавижу эти стычки, которые мама сама же провоцировала. Худшая актриса всех времён.

– Ваша мама кричала в ответ?

– Нет, её голос звучал тише.

– Я правильно понимаю, что вы не представляете, из-за чего возник конфликт?

– Вы правильно понимаете. Я уверен, что это была обычная ссора, коими богат каждый день из жизни семьи Робинсон.

– Скажите, вам никогда не казались странными отношения вашего отца и вашей сестры?

Леонард ответил коротко:

– Нет.

– А что про их отношения вы можете сказать?

– Что отец любит Мэри больше, чем Коннора, и гораздо больше, чем меня. Больше нечего добавить.

– Как вы думаете, почему ваш отец проявляет больше участия в воспитании дочери, нежели в воспитании сыновей?

– Здесь ничего сложного. Отец хотел дочь, потому что считал, что будет ревновать маму к сыну.

– То есть двадцать лет назад ваш отец был так сильно влюблён в вашу маму?

– Полагаю, что так. Мама и папа были слишком молоды и неопытны. Быстро поженились, быстро появился Коннор, они опомниться не успели. Уже потом они смогли разглядеть недостатки друг друга. Но было поздно. Об этом я уже говорил вам.

– А сейчас изменилось ли как-то отношение мистера Робинсона к дочери и сыновьям?

– Не думаю. Он по-прежнему предпочитает интересоваться делами Мэри и обходить стороной нас с Коннором.

– Почему, как вы считаете?