Смерть, идущая по следу… (интернет-версия)

Тщательного обыска поисковики не проводили — на это не было времени, т. к. портилась погода и начиналась метель. Захватив ледоруб, фонарик, штормовку Дятлова, а также 3 фотоаппарата и флягу со спиртом, найденные при беглом осмотре палатки, Слобцов и Шаравин направились обратно в лагерь. Около 16:00 к группе Бориса Слобцова присоединились новые поисковики — мансийские охотники, которым предстояло принять на себя роль проводников, и радист Неволин Егор Семёнович. Этот человек, пожалуй, оказался единственным действующим лицом, которое непосредственно наблюдало ход поисковой операции от её начала до самого конца. Неволин имел при себе рацию, так что группа Слобцова получила устойчивую связь с руководством. В 18:00 (время сеанса известно точно) Неволин передал в штаб операции радиограмму, в которой сообщалось об обнаружении палатки. В скором времени был получен ответ, который содержал поручение подготовить место для приёма большой поисковой группы. Для её размещения предполагалось поставить две 50-местные армейские палатки. Помимо этого в радиограмме сообщалось о вылете в расположение группы Слобцова работника прокуратуры, которому предстояло на месте провести нужные следственные действия, а также полковника Ортюкова. Последний должен был возглавить поиск на месте.

Дневник похода группы Игоря Дятлова, подобранный Слобцовым при осмотре палатки, был внимательно изучен поисковиками. Последняя запись датировалась 31 января, из неё следовало, что в тот день туристы предприняли попытку покинуть долину реки Ауспия и за пару суток совершить быстрый переход к Отортену, главной цели своего похода. Для максимальной разгрузки они решили устроить лабаз — склад вещей и продуктов, потребности в которых в ближайшее время не предвиделось. Другими словами, восхождение на гору планировалось налегке, с минимальным грузом. При возвращении с Отортена им предстояло забрать оставленный в лабазе груз. Судя по записям в дневнике, по состоянию на 31 января все члены группы пребывали в добром здравии и настроении. И это была хорошая новость.

Другой хорошей новостью можно было счесть то, что в куртке-ветровке, принесённой Слобцовым и Шаравиным в лагерь, оказалась металлическая коробка, в которой находились паспорт Игоря Дятлова, деньги в сумме 710 руб. и железнодорожные билеты членов группы. Тот факт, что значительная сумма денег оказалась нетронутой, по общему мнению членов поисковой группы свидетельствовал о том, что пропавшие туристы не подвергались нападению бежавших уголовников. А посему, причина их отсутствия не имеет криминальной подоплёки.

За ужином поисковики решили распить спирт, найденный в палатке Дятлова, что и было проделано с немалым (и притом вполне понятным) энтузиазмом. Эпизод с распитием спирта — очень важный момент, на который сейчас необходимо обратить внимание, поскольку к нему ещё придётся возвратиться в ходе дальнейшего повествования. Тогда произошёл весьма любопытный обмен репликами, о котором нельзя не упомянуть. Борис Слобцов предложил выпить за здоровье разыскиваемых ребят, на что лесничий Иван Пашин весьма мрачно отозвался: «Вы бы лучше выпили за упокой!» Студенты пришли в ярость, посчитав реплику местного жителя циничной и неуместной, дело едва не дошло до драки. Даже тогда, уже после обнаружения брошенной палатки, никто из них не хотел верить в плохое…

На следующий день — 27 февраля 1959 г. — предстоял перенос лагеря спасателей из долины реки Ауспия в долину Лозьвы. Поскольку из дневника похода стало известно, что группа Дятлова решила уходить от Ауспии, логично было предполагать, что именно так пропавшие туристы и поступили. А стало быть, поиск надо было переносить дальше по предполагаемому пути их следования, т. е. ближе к Отортену.

Группа Слобцова снова разделилась: часть сил была направлена на розыск лабаза, кто-то стал собирать палатку, а двое поисковиков — Юрий Коптёлов и Михаил Шаравин — отправились в долину Лозьвы для поиска нового места для лагеря. Они поднялись на перевал и стали таким образом, что гора Холат-Сяхыл оказалсь у них по левую руку, долина Ауспии — за спиной, а прямо перед ними — долина реки Лозьвы. Их внимание привлёк высокий кедр, стоявший на высоком пригорке над ручьём, несколько ниже перевала. Ручей этот являлся одним из многочисленных притоков Лозьвы, в тот зимний день он, разумеется, был полностью скован льдом и занесён снегом. Кедр стоял на крутом берегу ручья, чтобы подняться к нему от ручья следовало преодолеть примерно 5–7 м склона. Ровная площадка, на которой располагалось дерево, являлось отличным местом обзора склона Холат-Сяхыл и поисковики, не сговариваясь, направились к нему.

Не доезжая до дерева примерно 10–15 м они остановились, потому что увидели два трупа, лежавшие непосредственно под кедром. Рядом без труда м.б. разглядеть следы старого костра.