Смерть, идущая по следу… (интернет-версия)

5) Непредвзятое рассмотрение описанных Возрождённых травм подводит к единственно логичному и обоснованному выводу о месте и времени их причинения. Дубинина, Золотарёв и Тибо-Бриньоль получили телесные повреждения внизу, в районе оврага, и случилось это незадолго до их смерти. Можно сказать иначе: травмирование предопределило их смерть либо там, где в мае нашли их тела, либо где-то неподалёку. Предположения, согласно которым туристы могли быть травмированы в другом месте, скажем, на склоне Холат-Сяхыл, не выдерживают никакой критики и лишены всякого смысла. Появление такого рода гипотез может быть объяснено лишь желанием некоторых исследователей подтянуть факты под те или иные надуманные версии. Попытки провести параллели между настоящим случаем и некими историческими фактами, когда туристы либо спортсмены с переломами рук, ног или рёбер сохраняли определённую двигательную активность, не выдерживают критики. Из мировой истории спорта (в частности, альпинизма) действительно известны случаи феноменальной стойкости в перенесении боли но все они имели место с зарубежными спортсменами и относятся к сравнительно недавнему времени (70-е гг. 20-го века и последующие десятилетия). Иностранные альпинисты могли успешно завершать свои походы со сломанными рёбрами лишь потому, что в их распоряжении имелись мощные психостимулирующие препараты, снимающие боль и мобилизующие психофизические возможности организма. Ничего подобного у туристов из группы Дятлова не было и в помине, поэтому к такого рода историческим параллелям надо подходить очень осторожно. А если точнее, их надо просто избегать ввиду неуместности.

6) Необычные телесные повреждения лиц, найденных в овраге, заставляет иначе взглянуть на травмы некоторых членов «первой пятёрки», прежде всего Дорошенко. Выделение серой пены из его дыхательных путей является серьёзным (хотя и косвенным) свидетельством физического насилия, которое он испытал незадолго до наступления смерти. Возможно, именно это насилие и спровоцировало его смерть (по крайней мере, ускорило). Каким мог быть источник этого специфического воздействия будет рассмотрено в соответствующем месте настоящего очерка.

Рассказ о судебно-медицинском исследовании трупов четырёх туристов, обнаруженных в овраге, будет неполным без упоминания о весьма интригующем нюансе, не попавшим в дело, но плодящим всевозможные догадки уже несколько десятилетий. В воспоминаниях Генриетты Елисеевны Чуркиной, той самой эксперта-криминалиста, что исследовала в апреле 1959 г. палатку группы Дятлова, есть посвящённый этому странному обстоятельству фрагмент: «Присутствовала я и при медэкспертизе трупов, которую проводил Борис Возрожденный. Хорошо помню, когда сняли с них одежду и развесили на веревках, мы сразу обратили внимание, что она имеет какой-то странный светло-фиолетовый оттенок, хотя и была самых разных цветов. Я спросила Бориса: “Тебе не кажется, что одежда чем-то обработана?” Он согласился.»

Честно говоря, не знаешь чему больше удивляться в этом бесхитростном рассказе — простодушию лентяя или незамутнённой наивности глупца. Казалось бы, два эксперта — Возрождённый и Чуркина — люди с высшим образованием, компетентные в неких весьма узкоспециализированных вопросах, привлечены к описанию и исследованию трупов погибших людей и их вещей по весьма неординарному делу и они в силу своего положения просто должны постараться выжать всю информацию из всех возможных источников. У них перед глазами некий необычный феномен — появление в окраске одежды погибших странного фиолетового фона — и им, казалось бы, следует приложить все возможные усилия, чтобы понять природу этого феномена. И что же делают эти компетентные чудо-специалисты? Да, ровным счётом, ничего. Можно подумать, будто у живущих на Земле людей одежда сама-собой окрашивается в фиолетовые тона и оттенки каждый день… ну, или через день. А потому удивляться этому особенно и не стоит, подумаешь, какой пустяк: сегодня одежда окрасилась у «дятловцев» в овраге, а завтра — у нас с вами, эка невидаль!

Закон даёт эксперту право выйти за рамки поставленных перед экспертизой вопросов и сообщить следователю, назначившему экспертизу, информацию, о которой тот вовсе даже и не спрашивал. Закон мудр, за каждой его нормой — опыт тысяч и тысяч уголовных дел и человеческих судеб, и законодатель прекрасно понимает, что следователь может быть загружен несколькими сложными расследованиями, он может упускать из виду какие-то существенные нюансы, наконец, следователь может быть банально некомпетентен в каких-то узкоспециализированных областях. Именно поэтому он и обращается к эксперту — узкому специалисту — дабы тот указал и подсказал то, что следователь не увидит, не поймёт, не расшифрует. И вот эксперты Возрождённый и Чуркина увидели в ивдельском тюремном морге странный и необъяснимый феномен, обсудили его и… благополучно забыли.