Смерть и ничего более

– Нет, этот ножик я раньше не видела. Это он ее да? – у женщины текли слезы. – Ирод проклятый, что же он наделал!

Калинин вежливо поинтересовался:

– Как вы думаете он мог это сделать?

Девушка начала плакать.

– Давайте пройдем в дом – предложил Роман. – А вы дуйте за понятыми – обратился к сержантам. – И ноги вытрети когда будете в дом заходить.

Сержанты оглядели испачканые служебные ботинки. Им стало неловко и они быстрым шагом отправились к соседям.

Полковник Буридзе сидел в кабинете и пил чай. Давняя традиция. Он сам не понимал почему всегда приходя на работу хочется пить чай. Это что то в роде первой сигареты – особое наслаждение. Небрежно водя взглядом он разглядывал свой, до боли знакомый и уже родной кабинет. Странное дело, он никогда не боялся потерять свою должность. Но в этот раз это действительно очень серьезно по нему ударило. И неизвестно чего полковник боялся больше, уйти совсем из полиции или простится со своим любимым кабинетом. Буридзе радостно предвкушал победу. Маньяк пойман. Этот Фокин сам попался. И это еще больше радовало полковника. Не приезжий следователь, а именно местные стражи порядка поймали его. Теперь казалось бы можно расслабиться…

В дверь постучали. Буридзе медленнно перевел взгляд на дверь.

– Да, войдите! – привычным голосом рявкнул полковник.

Дверь открылась дежурный рапортовал:

– Товарищ полковник, раздрешите? – старшина был взволнован.

– Что случилось? – Буридзе отставил чашку

Из за спины дежурного появилась женщина с перевязоной головой и так называемой асфальтной болезнью.

– Тут дамочка! – начал старшина – А в отделе никого! Я незнаю куда ее?

Полковник сделал недовольное лицо:

– Ну да, все на выезде! Ну ладно проходите – полковник отдвинул в сторону бумаги, а перед собой поставил чашку недопитого чая.

– Проходите девушка! – сержант указал жестом руки.

Дверь захлопнулась. Буридзе оглядел девушку. На вид....Да бог знает корка на лице скрывало многое. И перебинтованая голова. Но понятно было одна девушка еще молода, и несмотря на увечья довольна симпотична.

– Присаживайтесь! – полковник кашлянул в ладонь. – Что у вас случилось?

Девушка тяжело вздохнула и села напротив полковника. Она поставила на пол свою дамскую сумочку и посмотрела прямо в глаза полковника.

– Вчера вечером на меня напали в парке!

Буридзе туго взглотнул. Ком подкатил прямо к горлу.

Под ногой Калинина скрипнул, старый деревянный пол. Он вошел в просторную комнату. В полне себе уютно – подумал Роман. По простому, но очень теплое впечатление. Роман на секунду вспомнил бабушкин дом в деревне.

В соседней комнате орудовали сержанты, под присмотром Рыжова.

Калинин почувствовал себя не ловко, когда увидел смотрящих на него две пары детских глаз. Два может быть три года. Погодки. Они не плакали и заинтересовано смотрели на высокого и крепкого мужчину.

Роман улыбнулся. Чувсто неловкости наростало как снежный ком. Он махнул детям рукой. В комнату вошел Рыжов:

– Осталась только эта комната!

Калинин указал на сидящих на кровати детей:

– Попросите мать, унести детей. Не кчему им это видеть.

Рыжов ушел за хозяйкой. Один из сержантов встал в дверном проеме.

– Подождите! – скомандовал Калинин. – Не пугайте детей. Сейчас их мать унесет. Тогда продолжите.

Сержант молча кивнул.

Калинин и Рыжов стояли на крыльце. Взгляд обоих падал на непреметный сарай, с побитой от ветра и дождя крышей.

– Надо бы проверить! – Рыжов посмотрел на Романа.

– Надо бы! Сейчас закончат и пойдем.

Рыжов спустился с крыльца:

– А что ждать то! Пойдем поглядим.

Калинин закатил глаза, но поплелся за рыжовым.

На видевшей жизнь, старой двери, висел новесной замок. Калинин взял его в руку и осмотрел:

– Старый, но крепкий!

– Фомку бы! – усмехнулся Рыжов.

– Отставить фомку! Медвежатник.

На крыльцо вышли сержанты. За ними вышла хозяйка, платком вытерающая лицо.

– А можно ключик? – крикнул Калинин.

Хозяйка скрылась за дверью.

Через пару минут Калинин и Рыжов вошли в сарай. Запах перепревшего сена, показался родным. Всякого рода хозяйственная утварь, расположилась хаотично. Рыжов расматривал садовый инвентарь. Роман прошел вперед. В углу стоял старый письменный стол. На котором лежали разные инструменты. На столе стекло. Роман отодвинул бокорезы и паяльник. Пульс резко ударил в весок.

Рыжов заглянул в бочку, накрытую пленкой. Опилки. Поварошить рукой. Что не особо хотелось. Он взглядом пытался найти какую нибудь тонкую палку.

– Идите сюда!

Голос Калинина был спокойным. Рыжов первый подошел к капитану. Роман стоял и фонариком на телефоне светил на лежащее на столе стекло.

– Что у тебя? – Рыжов уставился на свет фонаря и в этот момент выругался!

Свет мобильного фонарика освещал, лежащие под стеклом, прядь белых волос, пугавица и срезанный человеческий ноготь.

Калинин сидел за столом. Рыжов и Буридзе стояли рядом. Они то поглядывали на Калинина, то на девушку:

– Вы утверждаете, что на вас на пали именно вчера в районе девяти вечера? – Калинин нервно потряхивал ручкой.

– Ну я же уже говорила, товарищ следователь! – девушка растягивала слова и закатывала глаза – Вот этому товарищу полицейскому – она указала на Буридзе.