Смерть и немного любви

— Поймала Артюхина и радуешься теперь? — продолжал он. — Звезду новую на погоны хочешь получить за поимку беглого преступника, да? А ты забыла, как говорила мне, что даже не знаешь, как его искать? Забыла?

— Нет, я помню. Артюхина не я задержала, а совсем другой сотрудник. Чего ты так раскипятился, Антон?

Она почувствовала, как дрожат ноги, и села на стул. Надо же было попасть так неудачно! И никого рядом нет, все сидят у Колобка. Можно было бы позвонить начальнику по внутреннему телефону, но, когда имеешь дело с маньяком, рисковать нельзя. Кто знает, что именно может вывести его из равновесия. И кто знает, к каким последствиям это может привести…

— Почему тебя так беспокоит Артюхин? Ты что, знаком с ним?

— Это я его выманил, это я заставил его вернуться в Москву. Это я! Слышишь, ты, стерва, я! А ты забрала его себе и радуешься теперь, какая ты ловкая и умная. Воровка!

Понятно, подумала она, теперь хоть что-то понятно. Хоть бы кто-нибудь из ребят зашел…

— А Лариса где? У тебя?

— Что это ты про Ларису спрашиваешь? Беспокоишься? Что же ты о ней не беспокоилась, когда она прибежала к тебе за помощью? Я ведь видел, как она плакала, как просила тебя, а ты ей отказала. Тебе не было ее жалко, ты бросила ее на произвол судьбы, так чего ж ты сейчас спохватилась? Потому что Артюхина поймала?

— Артюхин тут ни при чем. Лариса находится под следствием, ее вызывал следователь, а она не явилась на допрос. Ее тоже сейчас ищут, потому я и спрашиваю, может, ты знаешь, где она.

Настя осторожно прикрыла ладонью микрофон, сняла трубку внутреннего телефона и набрала номер Гордеева.

— А если и знаю, то что? Хочешь, чтобы я тебе сказал, а потом побежишь к начальству докладывать, мол, какая ты умная, Ларису нашла? Хочешь еще раз на чужом горбу в рай въехать?

— Слушаю, — раздался голос полковника из другой трубки. Настя все еще закрывала микрофон и молила Бога, чтобы Антон еще хотя бы несколько секунд продолжал говорить, не ожидая ответной реплики. Иначе ей придется открыть микрофон, и как назло именно в этот момент Колобок произнесет свое «слушаю» еще раз. А вдруг Антон услышит?

— Хочешь еще одну благодарность в личное дело получить, да? Не скажу я тебе, где Лариса. Ищи сама.

— Да чего искать, — спокойно сказала Настя. — Я же знаю, что она у тебя. Я только не пойму, чего ты от меня-то хочешь? Ты взял ее в качестве заложницы? Тогда говори, какие у тебя требования. Начнем переговоры.

— Требования? Переговоры? — захохотал Антон. — Да мне ничего от тебя не нужно, и от всей вашей легавки сраной ничего мне не нужно.

— Тогда что же, Антон? Позволь мне тебя понять. Объясни мне хоть что-нибудь.

В кабинет ворвались Гордеев и Юра Коротков. Виктор Алексеевич бесцеремонно отстранил Настю, открыл верхний ящик ее стола, вытащил чистый лист бумаги.

«Кто позвонил?» — написал он четким крупным почерком и сунул ей ручку.

«Он сам».

— У меня Лариса, это ты угадала. Только тебе она не достанется. Она теперь моя. Навсегда.

«Самыкина?» — снова написал Колобок.

«У него».

— Почему, Антон? Ты уговорил ее бросить Артюхина? Она теперь твоя девушка?

— Да нужна она мне, сучка похотливая! — снова мерзко засмеялся Шевцов. — Она умрет. Уже совсем скоро. И я вместе с ней. Уйдем, как говорится, рука об руку. Что, не нравится? Не ожидала такого?

«Он совсем плох», — быстро написала Настя.

— Я хочу знать, почему, — твердо произнесла она. — Ты взрослый человек, ты сам принимаешь решения, и отговаривать тебя я не имею права. Но я хочу хотя бы понять, почему ты их принимаешь.

— Зачем тебе понимать? Знатоком человеческих душ хочешь заделаться? Еще немножко славы прибавить?

— Меня не интересуют человеческие души. Меня интересуешь ты. Ты, Антон Шевцов, человек, рядом с которым я провела несколько дней, который помог мне выполнить трудную работу, который мне нравился и который мне говорил, что мы с ним друзья. А до всех остальных мне дела нет. Я хочу понять именно тебя. Я даю тебе слово, что не буду тебя отговаривать, не буду ни о чем просить, только об одном: объясни мне, дай мне тебя понять. Я не хочу, чтобы ты ушел, а я так и не узнаю, почему.

«Убийство Л.С. и суицид», — снова написала она на листке. Гордеев кивнул и подтолкнул Короткова в сторону двери. Настя поняла, что Юру отправили за средствами связи. Теперь нужно будет поддерживать постоянный контакт с оперативниками, находящимися в микрорайоне, где живет Шевцов. Одно из двух: или держать его у телефона до наступления темноты, или все-таки рискнуть, потому что Антон на глазах превращался в «острого больного», и промедление может привести к тяжким последствиям.

— Значит, ты не сомневаешься, что я уйду и эту сучку с собой прихвачу? — уточнил недоверчиво Шевцов.

— Раз ты решил, значит, так и будет. Ты же мужчина и не станешь менять своих решений. Расскажи мне все, Антон. Для меня это важно. Пожалуйста.

— Не знаю, не знаю. — Он гадко хихикнул в трубку. — Может, я еще передумаю. Решение-то мое, хочу — принимаю, хочу — меняю. Разве не так?