Смерть и любовь в Гонконге

– Еще как беспокоюсь! Флиц, для вас Гонконг все еще заколдованный сад! За пару месяцев с этим изгаженным гнездышком не познакомишься как следует! Вы в этом городе – беспомощный молокосос! Хотя и считаете, что, раз завоевали Янг – вам принадлежит не только весь мир, но и небеса в придачу… Это идиотизм! Немедленно явитесь в главное полицейское управление!

– Нет.

– Флиц, вы свихнулись?

– Я не могу, Тинь. Пожалуйста, поверьте мне: я ни на что не жалуюсь и нахожусь в полной безопасности.

– Вы?.. Ни в коем случае! После всех слухов, которые мы о вас распространили?

– Это ваши проблемы!

– Но свалятся они на вашу голову! Пожалуйста, велите доставить вас на сушу!

– Если речь идет исключительно о моей безопасности…

– Да, о ней!

– …то здесь мне абсолютно ничто не угрожает! Поверьте мне, Тинь. И уехать отсюда я не могу. Я тут нужен.

– Что это значит?

– Нужен как врач…

– Силы небесные! Вы что, искалечили Янг?..

– Тинь, вы свинья! – сказал Меркер, а сам улыбнулся. – Я дам о себе знать. Я просто хотел сказать, что жив пока! И еще одно: не поручайте полицейским с этого катера охранять меня. Это будет ошибкой и все испортит!

– Я должен знать, где вы!

– В Плавучем городе…

– С таким же успехом вы могли бы сказать: на юге Китая! У кого? У Янг?

– Ну, допустим, у Янг.

– Вы не обманываете?

– Тинь, кто оставил бы такую женщину, как Янг, если уж ему выпало счастье стать ее возлюбленным?

Не дожидаясь ответа Тиня, он положил трубку. Офицер полиции наблюдал за ним с невозмутимым видом. Доктор Меркер снова взял трубку.

– А теперь попрошу соединить меня с клиникой «Куин Элизабет». С двенадцатым кабинетом, с главврачом хирургии доктором Стэном Болдуином…

– Сию минуту, сэр.

На сей раз пришлось подождать. За доктором Болдуином спустились в буфет. Будучи англичанином до мозга костей, он не мог отказать себе в этот час в чашке чая. Это было время чаепития – «ти-тайм».

– Дорогой коллега, – несколько возбужденно начал Болдуин, – что хирургия может сделать для тропической медицины? Прикажете вырезать из вас червячка, разносчика бактерий?

– Чуть побольше. Речь идет о холецистэктомии, если не о холецистодуоденостомии. Вся брюшная полость выглядит плохо. Я подозреваю, что забит выход из желчного пузыря.

– Ничего себе новости сразу после обеда! Как это вы в таком состоянии еще способны разговаривать?

– Да не у меня же камни в желчном пузыре! У моего приятеля… – Доктор Меркер тяжело вздохнул. – Меня вызвали к нему, а он без сознания. Нельзя ли его немедленно госпитализировать?

– Разумеется! Отдельную палату, особый уход?

– Нет. Общие условия.

– Пациент больничной кассы?

– Нет… Частное лицо… – Доктор Меркер недобро улыбнулся. Повсюду одна и та же история. Что в Германии, что в Коулуне. Почему камни в печени или в желчном пузыре не спрашивают перед своим появлением, удалят их или нет?! – Его пребывание у вас оплачу я…

– Все в порядке! – Доктор Болдуин заметно повеселел. После «ти-тайм» у него всегда повышался тонус. – Пусть желчный пузырь подкатывает сюда…

Меркер передал трубку офицеру полиции.

– Все о'кей? – спросил тот.

– Да.

– Будут какие-нибудь пожелания, сэр?

– Нет, благодарю. Вы сделали доброе дело, господин офицер.

– На то мы и полиция. – Офицер широко улыбнулся. – Нас просто недооценивают.

Час спустя маленькая лодка затарахтела по узким улочкам Плавучего города. Вокруг судна доктора Мэя и в соседних переулках сгрудились сампаны и лодки с ожидающими пациентами. Когда доктор Меркер проезжал мимо, все ему кланялись. Их смирение и признательная вежливость согревали сердце.

«Как же мне быть? – думал Меркер. – Перебраться на джонку Мэя и стать доктором „людей воды“? А мой договор, моя командировка? Господи, какие сложности меня ожидают по возвращении домой! Его посылают по обмену – а он сматывается! Бросает свои вещи в гостинице – и только его и видели! Единственное приемлемое объяснение: он сошел с ума! Климат виноват… или просто заразился чем-то во время опытов. Да, спятил, обалдел…»

Как быть?

По страшного вида веревочной лестнице – а все-таки она не порвалась и никто с нее не свалился – он снова поднялся на палубу джонки Мэя и оказался прямо в толпе пациентов. Они почтительно расступались, пропуская его к ведущей вниз лестнице. К нему подошел ребенок с пузырями от ожога на лице и протянул руки. Он улыбался…

«Я останусь, – подумал доктор Меркер. – Я должен остаться!»

Мистеру Джону Саймэну страсть как хотелось в этот вечер, как и подобает богатому туристу в Гонконге и как об этом рассказывают в «Клубе двадцати», закатить лукуллов пир, взять потрясающую женщину и провести с ней совершенно потрясающую ночь со всеми азиатскими радостями и усладами, короче говоря – хорошенько выпустить пар!