Смерть и деревянные человечки

БАНКИР: Что же вас в таком случае интересует, ваша светлость?

ГЕРЦОГ: Вы все отлично знаете, Фельдт. Мне нужны деньги.

БАНКИР: Вам?

ГЕРЦОГ: Не все ли равно, если проценты вы получите с меня?

БАНКИР: Нет, ваша светлость. Я не ростовщик и не скупщик краденого, поэтому мне совершенно не безразлично, на что пойдут мои деньги.

ГЕРЦОГ: А, прекратите. Неужели вы думаете, что я потерплю, чтобы мне читали мораль? Вы деловой человек и как таковой можете вложить деньги во все, что сулит прибыль.

БАНКИР: Что вы, герцог, ни в коем случае! Только в то, что сулит выгоду. Я не хочу потерять на одном деле то, что заработаю на другом. И уж во всяком случае имейте в виду, что у меня есть политические убеждения.

ГЕРЦОГ: Будьте спокойны, им ничто не угрожает.

БАНКИР: Возможно. Но давайте взвесим все обстоятельства. Вы просите у меня сумму, в двадцать раз превышающую ваш годовой доход, кстати, не такой уж маленький. Если бы вы собирались построить завод или основать торговую компанию, то скорее всего не просили бы денег, а позвали бы меня в долю. Единственное исключение - это если бы его величество обещал вам какие-нибудь особенные привилегии, но это исключено - я давно бы об этом знал и сам пришел бы к вам, помните, как десять лет назад...

ГЕРЦОГ: Да, конечно, но...

БАНКИР: Одну минуту. Это значит, что деньги вам нужны на какое-то политическое предприятие, и, судя по сумме, довольно крупное. Но - прошу прощения, господин герцог, я вынужден говорить правду - в одиночку вы не способны на крупное предприятие. Значит, за вами кто-то стоит, и это наверняка персона очень влиятельная, можно даже попытаться угадать, кто именно, странно только, что у него мало денег. Можно угадать даже, о чем идет речь - в конце концов крупных политиков очень мало, а крупных дел - и того меньше, и к тому же, зная вас, можно предположить, что ваш коллега аристократ. Но все это частности. Интереснее другое - чем все-таки вы собираетесь со мной расплачиваться?

ГЕРЦОГ: Деньгами.

БАНКИР: Деньгами? Едва ли у вас их будет достаточно. А кроме того, неизвестно, возьму ли я с вас деньги. Скорее всего вы рассчитываете заплатить мне одной из тех политических услуг, которые вроде бы ничего не стоят, а на деле оказываются весьма накладными. То есть по сути дела государственными деньгами. Разумеется, я не против. Но это не значит, что я готов рисковать и вообще на все готов.

ГЕРЦОГ: Вы ничем не рискуете. Я дам вам надежное обеспечение, достаточное, чтобы вас успокоить. Что вы предпочитаете - земли, города, замки? А может быть, табачную или текстильную монополию? Собственно, мне нужны не столько деньги, сколько возможность незаметно их вкладывать. Если бы я начал использовать собственные или подручные средства, об этом сразу же стало бы известно.

БАНКИР: Разумеется, ведь у вас нет свободных денег.

ГЕРЦОГ: У меня большие финансовые возможности.

БАНКИР: Наверное. Но, тем не менее, вам нужны деньги, а не кредит.

ГЕРЦОГ: Конечно. Во-первых, кредит не дает возможности пользоваться деньгами незаметно, он прямо-таки рассчитан на гласность.

БАНКИР: Вот глубокое рассуждение!

ГЕРЦОГ: А затем, мне совершенно незачем рекламировать свои отношения с банкирами, например с вами.

БАНКИР: Простите, ваша светлость, но вы меня не совсем поняли.

ГЕРЦОГ: Я вас совсем не понял, Фельдт.

БАНКИР: Господин герцог, мой банкирский дом - один из крупнейших в Европе. А это значит, что, несмотря на мою политическую индифферентность, моя финансовая политика есть часть общеевропейской политики, и - поверьте, я отнюдь не ликую - любые политические перемены меня кровно касаются. Поэтому, занимая у меня деньги на политическое предприятие, нужно начинать не с того, сколько процентов я получу на указанную вами сумму, а с того, насколько то, что вы затеваете, выгодно мне с точки зрения чистой политики. Если речь идет об усилении австрийцев в Италии, как ни дико это сегодня звучит, - я согласен, и даже более того, я готов рискнуть. Но ни за какие деньги я не буду работать с Ротшильдами и, уж конечно, не допущу, чтобы на мои деньги поляки бунтовали против России.

ГЕРЦОГ: Господин Фельдт, вы верите мне на слово?

БАНКИР: Разумеется, господин герцог, ведь это мне выгодно.

ГЕРЦОГ: Конечно. Так вот, мы договорились.

БАНКИР: В самом деле? Ну, что ж, будем считать, что вы поймали меня на слове. Но, если я верно вас понял, придется воевать с Англией.

ГЕРЦОГ: Наверняка. Я обещаю вам все военные подряды, которые вы захотите получить.

БАНКИР: А если вы проиграете?

ГЕРЦОГ: Тогда вы получите деньги.

БАНКИР: Я имею в виду, еще до войны... то есть до переворота.

ГЕРЦОГ: Я вас прекрасно понял. Вы получите...

БАНКИР: Я не об этом. Моих денег вам наверняка не хватит.

ГЕРЦОГ: Ничего страшного. Конечно, даже вы не можете купить свободу для всей Европы. Но, по-видимому, скоро к нашим услугам будет бюджет военного министерства.

БАНКИР: Я подумаю. Ваша милость, когда вы хотите получить ответ?

ГЕРЦОГ: Хотите неделю на размышление?

БАНКИР: Ну, что вы, ваша светлость! Это слишком долго. Если вы согласитесь встретиться со мной завтра...