Смерть берет тайм-аут

— Через некоторое время после случившегося, я впала в какое-то оцепенение. Меня переполняло чувство вины. Я ни с кем не разговаривала и почти не ела. Потом мне стало лучше, но только потому, что я все стерла из своей памяти. Но мне повезло. У меня был очень хороший врач. На протяжении многих лет он помогал мне воссоздать в памяти тот день. С его помощью я вспомнила, как играла с пистолетом, и как он выстрелил. И как она умерла.

— А Хло? — спросила я. — Она каким тут боком?

— Около четырех месяцев назад она позвонила. Я никогда не встречалась с ней раньше, но она позвонила по моему личному телефону и сказала секретарю, что она жена моего отчима. Я оказалась рядом и взяла трубку. А Хло взяла и прямо все сказала. Она знает о том, что я застрелила свою мать, и если я не хочу, чтобы об этом узнали остальные, я должна за это хорошо заплатить. Так и сказала «хорошо заплатить».

Теперь понятно, почему Артур так беспокоился о Лили. Он не хотел, чтобы я выяснила, что у нее был мотив для убийства Хло Джонс.

— Откуда Хло узнала о том, что произошло с твоей матерью?

— Понятия не имею. Юпитер клялся, что он не говорил. Скорее всего, Поларис. Больше ведь некому. Сегодня я поехала к нему, хотела сказать, что он во всем виноват. Если бы он все не разболтал, она бы не шантажировала меня, и я бы не обратилась к Юпитеру за помощью. И Хло бы не умерла.

— Ты заплатила Хло, да?

— Да.

— Но почему, Лили? Почему ты так боялась, что кто-нибудь узнает? Это же был несчастный случай. Ты была совсем маленькой. Никто бы тебя ни в чем не винил.

Она покачала головой.

— Меня бы стали воспринимать, как ненормальную. Актриса, убившая свою мать. Вот что стали бы думать обо мне. Женщине, которой за тридцать, довольно трудно получить роль в этом чертовом городе. Думаешь, что начальник актерского отдела захочет иметь дело со мной? Есть сотни других актрис, у кого за плечами нет такого ужасного прошлого.

— Но ты получила «Оскара»!

— Каждый год двоим женщинам вручают «Оскар». Двоим в год, Джулиет. По меньшей мере еще шесть номинируются каждый год. И ни одна из них не убивала свою мать.

Трудно было с этим спорить. Я знала, как много пришлось ей работать, чтобы вырваться из второсортных фильмов, с которых начиналась карьера. Я знала также, насколько она честолюбива. Это больше всего меня поражало.

— Как тебе удавалось передать деньги, чтобы никто не узнал? — поинтересовалась я. — Финансисты там, менеджеры? Они не заметили исчезновения такой большой суммы?

— Управляющая моими делами конечно заметила бы. Мне пришлось сказать ей.

— Ты сказала ей?

— Ну да. Я сказала, что меня шантажируют, но не уточнила, в чем дело. Сказала, что нужно заплатить одному человеку, и что я не хочу обращаться в полицию. Ей это не понравилось, но она сняла для меня деньги. — Лили горько усмехнулась. — Скорее всего, решила, что это какая-то душераздирающая любовная история.

— Что было после того, как ты дала Хло деньги?

— Она потребовала еще сто тысяч, а я не могла их дать. То есть, конечно, они у меня были, но я поняла, что это никогда не прекратится, и я превращусь в дойную корову. Поэтому отказала.

— Но она не пошла к газетчикам?

Лили покачала головой:

— Не успела. Когда она позвонила и потребовала денег, я перезвонила Юпитеру и сказала, что Хло узнала о моей матери. Спросила, не проговорился ли он. Он поклялся, что нет.

— Юпитер знал, что случилось?

— Конечно. Он это видел.

Я не удивлялась, когда он лгал мне. Все подзащитные врут, и оправдания их лжи куда слабее. Мне было интересно другое — Юпитер солгал, чтобы защитить Лили или чтобы защитить себя?

— Я попросила Юпитера помочь, — продолжала Лили. — Я подумала, раз он так хорошо знает Хло, он может сообщить что-то полезное. И тогда я смогла бы… в свою очередь шантажировать ее.

— И что? Он придумал, как тебе помочь?

— Вроде того. Он рассказал мне об их отношениях. Если Поларис узнает, что она спит с ним, он вышвырнет ее за дверь. А она этого, конечно, не захочет. Ведь у Полариса десятки миллионов.

— Тогда зачем вообще она стала тебя шантажировать? Если у него столько денег?

— Юпитер сказал, она получала строго определенную сумму. Не больше, чем он сам. А это практически ничего.

— Но если бы они развелись, ему бы пришлось отдать ей половину. По крайней мере, половину того, что он заработал, пока они были женаты.

Лили покачала головой:

— Его люди заставили ее подписать брачный контракт. Юпитер сказал. Она почти ничего не получила бы.

Я кивнула. В этом случае все понятно. И вдруг меня осенило:

— А как же Юпитер? Ведь его Поларис тоже мог вышвырнуть?

Лили кивнула, и слезы снова потекли по ее лицу:

— Да. Но брат сказал, что ему все равно. Что я для него важнее. Я бы стала ему помогать, если бы Поларис разорвал с ним отношения. Он мой младший брат — единственный, кто у меня есть. Я бы стала заботиться о нем.

Я погладила ее по спине, и она тяжело вздохнула.

— Так что же случилось? Ты пригрозила ей?

Лили вытерла кулаком слезы: