СМЕРШ в Тегеране

В декабре 1944 года сотрудниками СМЕРШа совместно с территориальными органами и войсками поддержки и охраны тыла завершился разгром соединения «Юг» Новогрудского округа Армии Крайовой. Эту дивизию возглавлял поручик Зайнчковский по кличке «Рагнер». В его банде все еще оставалось более 600 человек.

Свою известность главарь соединения приобрел в 1944 году, когда в городе Лиде заключил соглашение с германскими оккупационными войсками о совместных действиях против советских партизан.

До начала 50-х годов действовали осколки разбитых банд буль-башей, оуновцев, бандеровцев и уповцев, особенно на территориях, граничащих с Украиной. В заслугу белорусским коллегам можно поставить такие результаты: в ходе чекистско-войсковых операций были ликвидированы банды Миклашевича — «Фаля», Завтрык — «Юранда», Борисевича — «Крыся», Нездинского — «Немана», Кру-повича — «Смока», Лебедя — «Чайки», Сосновского — «Язмирского», Олешковича — «Ивана», а также оуновская бандгруппа «Соловья», отряд из разгромленной УПА «Дениса» и другие.

Последняя операция чекистско-войсковой группой была проведена в районе деревни Самаровичи Зельвенского района после обнаружения там замаскированного убежища и находившихся в ней бандитов во главе с неким Копачем.

В бункере чекисты обнаружили оружие — пулемет, автоматы, карабин, пистолеты, гранаты и боеприпасы к стволам.

Николай Григорьевич именно в это время работал в Минске на должности заместителя начальника Управления военной контрразведки МГБ СССР по Белорусскому военному округу, а после мартовского постановления Берии управление стало называться Особым отделом МВД СССР по тому же военному округу.

В апреле месяце в отдел поступил приказ, подписанный Берия, за № 0068 с грифом совершенно секретно: «О запрещении применения к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия».

Старшим оперативным начальником в тот период считался министр внутренних дел БССР генерал-майор Баскаков Михаил Иванович.

Начальник Особого отдела МВД по Белорусскому военному округу генерал-лейтенант Едунов Яков Афанасьевич поручил своему заместителю Николаю Григорьевичу Кравченко собрать сотрудников для ознакомления с этим документом, так как в это время он болел, находясь в госпитале.

— Николай Григорьевич, доведите положения этого приказа до каждого под роспись, — приказал начальник. — Это надо сделать срочно.

Кравченко собрал офицеров центрального аппарата отдела и стал читать:

«Министерством внутренних дел СССР установлено, что в следственной работе органов МГБ имели место грубейшие извращения советских законов, аресты невинных советских граждан, разнузданная фальсификация следственных материалов, широкое применение различных способов пыток — жестокие избиения арестованных, круглосуточное применение наручников на вывернутые за спину руки, продолжавшееся в отдельных случаях в течение нескольких месяцев, длительное лишение сна, заключение арестованных в раздетом виде в холодный карцер и другие…».

Николай Григорьевич продолжал читать, изредка поглядывая на реакцию своих подчиненных. Одни воспринимали эти слова с каменными физиономиями, по лицам других пробегала ухмылка — мол, что за открытие делает Лаврентий Павлович, когда сам же и был законодателем мордобоя в ходе ведения следственных действий.

На этот счет в смысле узаконивания практики физического воздействия были десятки документов за его подписью. Кравченко и сам это хорошо знал. Но приказ есть приказ:

«…Подобные порочные методы ведения следствия направляли усилия оперативного состава на ложный путь, а внимание органов государственной безопасности отвлекалось от борьбы с действительными врагами Советского государства.

Приказываю:

1. Категорически запретить в органах МВД применение к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия; в производстве следствия строго соблюдать нормы уголовнопроцессуального кодекса.

2. Ликвидировать в Лефортовской и внутренней тюрьмах организованные руководством (бывшего) МГБ СССР помещения для применения к арестованным физических мер воздействия, а все орудия, посредством которых осуществлялись пытки, — уничтожить.

3. С настоящим приказом ознакомить весь оперативный состав органов МВД и предупредить, что впредь за нарушение советской законности будут привлекаться к строжайшей ответственности, вплоть до предания суду не только непосредственные виновники, но и их руководители.

Министр внутренних дел Союза ССР Л.Берия».

— Какие у кого вопросы будут? — как положено в таких случаях обратился Кравченко к подчиненным.

Все молчали. Потом появилась «простыня», на которой все слушавшие положения приказа Берии № 0068 аккуратно расписались против своих фамилий.

Николай Григорьевич отдал документ секретарю, а сам прошел в свой кабинет, обуреваемый раздумьями: