СМЕРШ против бандеровцев

Анатолий Терещенко СМЕРШ против бандеровщины

* Организации, запрещенные в РФ.[1]

Предисловие

Ненависть к целому народу есть грех, есть человекоубийство, и ненавидящий должен нести ответственность.

Николай Бердяев

Мы все русофилы, мы любим великорусский народ и желаем ему всяческого добра, любим и изучаем его язык.

Иван Франко

Кто-то из великих сказал, что людей не должна возвышать случайность расовой принадлежности или цвета кожи. Всегда по жизни выше тот, у кого сердце щедрее и разум яснее. А если затуманивается разум – начинается распад личности, а за ней – коллектива и государства. Это ярко продемонстрировали нацисты – адепты нового мирового порядка, утверждавшие: «Германия превыше всего» и «Германия для немцев». Обещанный тысячелетний Третий рейх сгорел за каких-то 12 лет, кровавых и одураченных пропагандой. Причину краха гитлеровского национализма объясняет Библия в 59-й главе книги пророка Исаии: «Ибо руки ваши осквернены кровью и персты ваши – беззаконием; уста ваши говорят ложь, язык ваш произносит неправду».

Национальные чувства легко возбудимые и наиболее ранимые, манипулируя которыми можно искусственно создавать в сознании этносов образы внешнего врага, что и делали приверженцы Степана Бандеры и его сообщники. Для них главными врагами были, как и для нацистов, «москали, жиды и коммуняки».

Россия для галичан, националистически настроенных, всегда была врагом номер один, почему-то мешающим им «добре жити». Хотя такая масштабная и многогранная личность, каким являлся их земляк Иван Франко, был о россиянах иного мнения. Он всегда выражал солидарность с передовыми представителями русского народа, продолжал и закреплял лучшие традиции восточных славян – этнической основы Киевской Руси, в недрах которой сформировались народы-братья – русские, украинцы и белорусы.

«Мы все русофилы, – писал И. Франко, – мы любим великорусский народ и желаем ему всяческого добра, любим и изучаем его язык. <…> И русских писателей, великих светочей в духовном царстве, мы знаем и любим…

Мы чувствуем себя солидарными с лучшими сынами русского народа. И это есть прочная, устойчивая и светлая основа нашего русофильства».

Присоединение Западной Украины к Восточной, кто бы что ни говорил, было встречено украинцами, жившими в Советском Союзе, с радостью – наконец земляки объединились! Этого хотели и националисты, жившие и боровшиеся за «Вильну Украину».

Но вот настал 1941 год. С самого начала войны немецкая политика в отношении Украины явилась оккупационной. Украинские земли нацисты разделили на четыре части:

1) дистрикт (округ) Галичина, присоединенной к Генеральной Губернии (1 августа 1941 г.);

2) райхскомиссариат Украина (с 20 августа 1941 г.), т. е. территория под прямым военным управлением немцев;

3) земли под румынским управлением (Северная Буковина, часть Бессарабии и Транснистрия (территория между Днестром и Бугом) (с 19 августа 1941 г.);

4) Закарпатье, оккупированное Венгрией (с осени 1939 г.).

Итак, обещанной государственности от немцев Украина не получила.

С 18 декабря 1942 г. по 28 октября 1944 г. длилось изгнание немецких агрессоров с украинской земли. К осени 44-го здесь сражалась почти половина Вооруженных сил; был блестяще проведен ряд таких масштабных военных операций, как освобождение Донбасса, Битва за Днепр, Корсунь-Шевченковская, Крымская, Львовско-Сандомирская, Яссо-Кишиневская стратегические наступательные операции, освобождение Закарпатья.

Но был и «невидимый фронт» Освобождения – деятельность советских спецслужб и контрразведывательное обеспечение действий армии, партизанского движения и тыла. Вместе с армией органы военной контрразведки СМЕРШ НКО СССР и органы и войска НКВД – НКГБ активно включались в освободительную миссию в Восточной Европе.

Надо признать, что сотрудники госбезопасности очень тяжелой ценой в жесточайшем противоборстве с мощными спецслужбами гитлеровского рейха приобретали оперативный опыт военного времени.

Красноречива и такая цифра только одного из направлений чекистской деятельности: из 600 заброшенных за линию фронта за первые полтора года войны оперативных групп НКВД Украины на Большую землю возвратилось только три десятка.

В наши дни история прошедшей войны оказалась в эпицентре общественных интересов. Особое внимание к ней проявляют политики. В истории подлинной или мнимой они ищут аргументы для обоснования правомерности своих деяний. К сожалению, события 1941–1945 гг. манипуляторами сознания подаются сегодня с приправой лжи, наветов и пасквилей на павших героев. Недаром говорится: история – это политика, обращенная в прошлое.