Смех Циклопа

– Как один комик может запретить другого? – недоуменно спрашивает она.

– Очень просто: обронить фразочку вроде: «Если в вашей передаче появится Себ, меня можете не звать». Достаточно сказать это всего раз одному-единственному журналисту – и пороховая дорожка добежит куда надо, ему даже не нужно повторять свою угрозу, ее успешно разнесут и намотают на ус.

– Вы его ненавидели?

– Слишком слабое слово, чтобы передать мое отвращение к этому субъекту.

– Вас обрадовала его смерть?

– Я отпраздновал ее шампанским. Плясал один перед домашним телевизором, когда показывали его похороны.

– Это вы его убили?

Он нервно давится.

– Нет, мне не хватило бы смелости. Но я очень сожалею об этом. Если бы я это сделал, то мог бы без стыда смотреться в зеркало, это точно.

– Если предположить, что это убийство, то кому, по-вашему, хватило бы на это смелости?

Он задумывается.

Индус приносит десертное меню. Лукреция выбирает блюдо с непонятным названием «гулаб джамун». Им подают залитые медом шарики из манки с шафраном.

Себастьян Долин ест с аппетитом, самозабвенно, размашисто двигая челюстями, словно перекусывая хребет невидимому врагу.

Он делает неопределенный жест.

– Любому из комиков, всех не перечислить. Все, кроме шайки его сообщников, были настроены против него. Я имею в виду тех, кто знал, что он собой представляет.

Опять требуется разрядить атмосферу, для этого годится брелок со смехом. Себ озадаченно глядит на «испуганную деву».

– Хуже всего то, что суд имел губительные последствия. Усилиями прессы он послужил предостережением для всех остальных. Комики перепугались. Теперь их можно безоглядно грабить.

– Мне трудно представить Дариуса таким, каким вы его рисуете. Но так же трудно счесть все эти подробности вашей выдумкой…

Он плещет вино в свой недопитый бокал, вино течет на скатерть.

– Дариус был вором. Он похищал шутки у их создателей. Собирал ничейные шутки, не стесняясь их присваивать.

А Исидор может оказаться прав!..

– Когда все остальные комики смекнули, что это за человек, они встали в нейтральную позицию: при его появлении они прерывали выступление. Это был единственный способ заявить о неприятии его сомнительных приемов.

– С другой стороны, он помогал молодым, создал Школу смеха, продвигал новые таланты, разве нет? Он не боялся создавать себе конкуренцию.

– Это было хуже всего! Если у вас остаются сомнения, советую посетить его великий благотворительный проект, так называемый Театр Дариуса, открывающий юные комические таланты. И как следует присмотритесь. Там вы получите ответ на вопрос, кем был на самом деле Дариус.

Лукреция Немрод не знает, что подумать.

Себастьян Долин все пьет и пьет, пока не напивается совершенно допьяна.

За его спиной картина во всю стену, на ней блещет золотом и серебром великолепный дворец.

37

3212 г. до н. э.

Индия, город Хараппа.

Девушка танцевала на цыпочках, под завораживающую мелодию бубна, флейты и арфы.

Люди, преодолев проблемы с пропитанием, безопасностью, архитектурой, общественным устройством, политикой, гигиеной, получили возможность посвящать свободное время не самым обязательным занятиям. К ним относились религия, живопись, музыка, танец, игры, литература.

После представления к танцовщице пришел молодой принц. Он показал ей папирус, на котором его писец изобразил всевозможные сексуальные позиции, и указал на ту, что была обозначена индийской цифрой 83.

Молодая танцовщица повертела рисунок и сообразила, что предлагает ей принц.

Она согласилась, и они поднялись в спальню, где громоздилось огромное ложе, заваленное алыми подушками.

Она встала на четвереньки, он пристроился к ней так, как было указано на рисунке, их ноги переплелись.

Потом руки. Слияние двух ртов, сладострастное колыхание тел. Принц был танцором не хуже ее. Рядом с ними курился ладан.

Наслаждению не было конца.

Кожа девушки пахла цветами магнолии.

Наконец мужчина забился в сладостной судороге, женщина издала долгий стон.

Они хотели разъединиться, но не тут-то было: он застрял у нее внутри.

Сначала им было забавно, но затруднение не проходило, и обоим стало не до смеха. Принц решился вызвать слуг. Те, прибежав на зов, увидели два сплетенных тела и не смогли удержаться от хохота.

Контраст между счастливым мгновением и постыдной развязкой разил наповал.

Так родился анекдот, сопровождаемый картинкой.

Дело было в четвертом тысячелетии до н. э. Тогда и была изобретена первая сексуальная шутка.

Один из слуг – его звали Пребод, – занимавшийся йогой, вдохновился этой шуткой и изобрел смеховую йогу: это когда человек делает все, чтобы смеяться как можно дольше.

Большая история смеха. Источник: GLH.

38

Снаружи Театр Дариуса похож на цирк. Афиши и розовые неоновые объявления заключены в рамки из мигающих лампочек.

Каждая дверь украшена, как гербом, флажком с символом Дариуса. На каждом флажке черная ленточка – напоминание о недавнем уходе основателя театра в мир иной.