Смех Циклопа

Вот где таится опасность. Нервный смех от напряжения. У него уже пять делений, а Кати еще даже рта не раскрыла. Он, наверное, выпил для храбрости.

Анекдот Кати взламывает первую линию психологической обороны Себа. Это чувствует весь зал. Гальванометр показывает уже пятнадцать делений. Шутка Кати, словно торпеда, преодолевает вторую линию сопротивления. Шестнадцать. Зал застывает. Третья линия укреплений прорвана: семнадцать, восемнадцать.

Абсолютная тишина. Слышен только смех Себа, усиленный микрофоном, прикрепленным к дулу пистолета.

Девятнадцать…

Лукреция фотографирует без остановки. Ей кажется, что все происходит как в замедленной съемке.

В нескольких метрах от Себа включается электромеханическое устройство, которое давит на спусковой крючок пистолета. Боек ударяет по патрону, вспышка, порох воспламеняется и выталкивает пулю из дула. Малокалиберный унитарный патрон кольцевого воспламенения двадцать второго калибра пролетает несколько сантиметров, пронзает кожу, пробивает череп, проникает сквозь массу мозга и выходит из другого виска. Себ, с лица которого еще не исчезла улыбка, обмякает в кресле.

Зрители вскакивают с радостными воплями:

– ПЗС! ПЗС! ПЗС!

«Девушки Дария» появляются на ринге, отвязывают тело и уносят на носилках, прикрыв красным покрывалом.

Тадеуш Возняк берет микрофон.

– Ну что ж! Значит, нашему Себу Ученому было чему поучиться!

В зале смех. Тадеуш, улыбаясь, продолжает:

– Не помню, кто сказал: «Опыт – это накопленные нами ошибки!» Итак, победитель – Кати Серебристая Ласка. Она – чемпион недели и участвует в следующем турнире. Победит ли она Артуса, который продержался две недели? Мы узнаем об этом… в следующий понедельник!

– ПЗС! ПЗС! ПЗС! – ревет толпа.

Тадеуш Возняк закрывает тремя пальцами правый глаз. Все повторяют его жест.

Лукреция чувствует, как к горлу снова подкатывает тошнота, но она справляется с собой. Она настраивает фотоаппарат на крупный план, но тут из ее кармана выскальзывает клочок бумаги, на котором Себастьян Доллен написал три буквы: «G.L.H.». Записка, кружа, словно осенний лист, опускается на ринг между двумя ярко освещенными креслами.

Зрители поднимают глаза и видят под потолком молодую женщину с фотоаппаратом.

47

Разговаривают три мышки.

Первая гордо заявляет:

– Я умею доставать сыр из пружинных мышеловок, а на мне – ни царапины. Секрет в том, что это нужно делать очень быстро.

Вторая говорит:

– Подумаешь! Видела крысиный яд в розовых гранулах? Я им выпивку закусываю!

Третья смотрит на часы и небрежно произносит:

– О, уже пять! Пока, девчонки, мне пора. Пойду кота насиловать.

Отрывок из скетча Дария Возняка «Наши друзья животные»

48

Рискованные повороты, скрежет тормозов, летящие по ветру длинные волосы, выбившиеся из-под шлема.

Лукреция прибавляет газа, металл грохочет, мотоцикл мчится вперед. В зеркале заднего вида растет маленькая точка. С каждым поворотом она все ближе. Теперь Лукреция может ясно рассмотреть преследователя.

За ней на «Харлее» мчится телохранитель, похожий на питбуля. На груди его ядовито-розовой куртки зеленые буквы: «Дарий». Пещерный человек даже не надел шлем. Он не торопится, он уверен, что Лукреции не уйти.

Мужчины постоянно недооценивают женщин, и напрасно. Предрассудки мачо за последний век нисколько не изменились. Особенно среди мотоциклистов.

Лукреция проносится на красный свет, петляет между машинами. К счастью, улицы в этот поздний час свободны.

Она замечает еще двух телохранителей – на таких же мотоциклах, в такой же одежде.

Черт! Я сама недооценила Исидора! Он же сказал: «Я так и знал, что вы меня не послушаете», чтобы заставить меня туда пойти. И я, конечно, пошла! И более того… Он оказался прав. Он бесит меня.

Лукреция прибавляет газа. Она знает свой мотоцикл, как всадник знает свою лошадь. Она прислушивается к рычанию мотора, словно к дыханию мчащегося галопом чистокровного жеребца. По звуку шин, словно по стуку копыт, она может определить, насколько хорошо сцепеление колес с дорогой. Ее итальянский скакун умеет даже прыгать. Но свободу его движений сдерживает коляска.

Широкий трехколесный мотоцикл с коляской, который Лукреция купила на первый гонорар в «Современном обозревателе», уступает в маневренности и скорости двухколесному. Но она считает свой мотоцикл идеальным транспортным средством. В коляске можно возить чемоданы, инструменты или пассажиров.