Смарагдовые звезды

– Лютинг погиб? Очень жаль, – но в его голосе не было сожаления. – Что же касается огня, то я его не боюсь!

Зато Гелайм держался совсем другого мнения.

– Говорил же я тебе: не спеши. Следовало подождать немного, пока все выяснится и только тогда нападать.

– Ты был и останешься трусом-торгашом, – презрительно процедил Торгейр. – Мы с тобой говорим на разных языках.

– Да, конечно, – согласился Гелайм, сжимая кулаки.

Торгейр этого не видел. Он призывно свистнул, появился Ингвар, волочивший за шиворот мюты-кока. За ярлом, откровенно труся, шли воины-аримаспы.

– Путь свободен! – крикнул Торгейр.

Ингвар встряхнул Тайшу так, что у того лязгнули зубы.

– Ну, собака, говори, куда идти дальше!

– Мы пришли, – еле пролепетал Тайша.

– Где серебряная гора?

– Вот она, – вытянул руку мюты-кок.

– Этот холмик? – поразился ярл. – Не шути со мной!

– Это именно она,– подтвердил Александр. – Ведь стерегут ее, а не что-то иное.

– Да если бы я знал, то не двинулся бы с места. Либо врали Карли с Гюнстейном, либо врешь ты. Не может эта кочка быть серебряной горой! Просто куча навоза.

– Подожди. ярл, – остановил его Торгейр. – Следует разобраться получше. Я не думаю, что здесь все так просто.

– А если это она, что проку? – взгрустнул Ингвар. – Разве можно прославиться, найдя груду хлама? Я представлял ее себе совсем иной.

– Что поделаешь, – философски заметил Торгейр. – Иногда великое издали, вблизи становится ничтожным.

Сожженная трава скрипела и хрустела под ногами, когда они шли к серебряной горе. Едкий пепел забивал ноздри, заставлял чихать. Проходя между закопченными каменными глыбами, Александр и Торгейр как по команде переглянулись. А если каменные кошки вновь оживут?

Наяву серебряная гора оказалась и вовсе невзрачной. Просто куча слежавшейся комковатой земли.

– Может, отрубим ему голову? – предложил Гелайм, с омерзением глядя на Тайшу.

– Клянусь… Клянусь, я привел вас на место…

– Но где серебро? – зевнул Ингвар.

– Вот он, – сказал Александр, приглядевшись. Кончиком сабли он подцепил сверкающую точку и выковырнул из земли золотую монету. Но не стал подбирать ее. Монета покатилась под ноги Ингвару. Ярл невольно отступил, с подозрением разглядывая желтый кружок. Потом хмыкнул.

– Арабский дирхем, – сказал Гелайм.

– Я же говорил, – проныл Тайша.

– Каждая искорка – это монета, – вздохнул Александр. – Это действительно серебряная гора, если не золотая. Полагаю, монет в ней гораздо больше, чем земли.

– Проклятье! – крикнул Ингвар. – Я рвался к неведомому чуду, а мне подсовывают деньжата! Пусть Хель проглотит и гору и ее дрянного бога!

И без того сумрачное небо потемнело. Теперь лишь с большим трудом можно было различить, что происходит в десяти шагах.

– Кажется начинается сильная буря, – голос Гелайма заметно дрогнул. – Может уйдем отсюда?

– Где серебряный бог? – упрямо спросил Ингвар.

– Он внутри, – У Тайши был вид приговоренного к смертной казни, которому уже ничто не страшно.

– Что ж, будем копать, – холодно сказал ярл.

В темноте что-то громыхнуло. Все вздрогнули.

– Лучше уйти, Йомаль сердится, – обреченно попросил Тайша.

– Вы оскорбили его стражей, сейчас хотите осквернить могилу. Он не простит.

Гелайм подцепил мечом еще одну монету и вскрикнул.

– Имперский солид! – Он повернулся к мюты-коку. – Там, внутри, только бог?!

– Не знаю, – равнодушно ответил князек.

Вершины окрестных гор озарились дрожащим малиновым огнем, похожим на зарницы. Вновь прозвучал уже хорошо знакомый стон. Александру стало не по себе.

– Может не будем позволять себе слишком много? – небрежно спросил он. – Хозяева недовольны.

– Вздор, – недовольно прошипел Торгейр. – Они хотят посостязаться со мной?! Они получат то, чего добиваются! Великий Локи! Помоги своему внуку, не оставь его в беде! Влей всесокрушающий огонь Муспелла в мои жилы!

Он откинул капюшон, и рыжие космы поднялись дыбом. Глаза колдуна засверкали, как две чаши с расплавленным железом. Торгейр поднял руки и целый огненый водопад вылетел из его зрачков. С воем пламя ударило по вершинам гор, сметая деревья и обломки скал. В считаные мгновения вокруг долины забушевали сотни пожаров. Торжествующий гул вырвавшегося на свободу огня перекрыл все звуки, вновь стало светло.

– Так-то, – с мрачным удовлетворением проворчал Торгейр. – Копай, собака! – набросился он на Тайшу. – Я посмотрю на вашего проклятого истукана Йомаля, посмевшего бросить вызов бессмертным асам.

Двигаясь как во сне, Тайша подошел к холму, достал свой нож, воткнул его в землю. Сверкнули несколько монет. Тайша поднял их, пальцами очистил от грязи… И пронзительно завизжал, затряс рукой. Но монеты словно приклеились к его ладони. Даже в багровом свете пожаров стало видно, что мюты-кок смертельно побледнел, на губах у него выступила пена. Крича, он рухнул на землю. Страшная судорога свела его тело, завязала немыслимым узлом, точно у него не осталось костей. С ужасом Александр увидел, что кожа Тайши маслянисто заблестела, а потом приобрела странн6ый матовый оттенок. Пораженный ужасной догадкой, он обратной стороной еламани слегка ударил Тайшу по руке. Раздался тихий звон.