Смарагдовое ожерелье

Джошуа вспомнил, что Крэкман в своем письме упоминал о том, что истица запретила разглашать ее имя кому бы то ни было. Он решил, что Сабина не лжет и, как и он, раздосадована своим неведением. Он подумал, что, может быть, стоит завести разговор о письме в столе Герберта, которое, вне сомнения, написала истица, но решил, что это бессмысленный шаг: он только разозлит Сабину. Совершенно очевидно, что неразборчивая монограмма ей так же непонятна, как и ему. Возможно, это письмо — просто издевка. Не придя ни к какому заключению, Джошуа задумался о другом.

— Сударыня, позвольте спросить — зачем вы недавно ездили в Лондон?

Сабина покраснела, в раздражении скривила губы:

— По личным делам. К данным событиям это не имеет отношения.

Джошуа чувствовал, что она что-то недоговаривает, но не стал допытываться.

— Хочу попросить вас еще об одной услуге, сударыня. Позвольте расспросить вашу горничную о том, что произошло за время вашего отсутствия.

На лице Сабины отразилось удивление.

— Ума не приложу, что вы можете выяснить у служанки, но, если угодно, поговорите с Мари вечером. С завтрашнего дня возобновим сеансы позирования, мистер Поуп. Это даст вам возможность сообщать мне о ходе вашего расследования. И помните, в первую очередь вы должны заниматься поиском ожерелья, а не установлением причин смерти Хора.

Не дожидаясь ответа, она удалилась.

Джошуа проследил взглядом, как Сабина спустилась по тропинке и зашагала к дому. Ее голубые юбки раздувались, словно наполненный ветром парус. После того как ее фигурка растворилась вдали, он еще какое-то время оставался на месте, размышляя о встрече. Совершенно очевидно, что Сабину вывело из равновесия упоминание о тяжбе по поводу ожерелья. И разумеется, она не на шутку разозлилась на него за то, что он навещал Крэкмана и говорил с ним о трупе, обнаруженном на ананасной плантации. Но кажется, ему удалось убедить ее в необходимости этого шага. Жаль, конечно, что ей неизвестно имя женщины, оспаривающей у нее ожерелье. И все же в общем и целом она вела себя гораздо лучше, чем он ожидал. По крайней мере, он остался цел и невредим после этой встречи.

Глава 23

После ухода Сабины Джошуа остался в бельведере. Природа вокруг, окрашенная золотистым вечерним сиянием, была неподвижна. Безмятежность и покой, как в пейзажах Клода Лоррена, подумалось ему. Погруженный в свои мысли, Джошуа почти ничего не замечал, но, когда луч света сверкнул из листвы, мгновенно встрепенулся.

Это была ослепительная вспышка. Она блеснула и погасла, будто кто-то на мгновение направил на солнце зеркало. Джошуа устремил взгляд туда, откуда, как он думал, сверкнул луч. Был уже шестой час вечера. На фоне удлинившихся лиловатых теней свет, падавший на листву и гладь озера, казался особенно ярким. Может, его отвлек луч, отразившийся от воды? Маловероятно, хотя точно сказать нельзя. Джошуа вспомнил, как перед появлением Сабины заметил в рощице движущуюся тень. Это был Кобб?

Не раздумывая, он направился к рощице. Парк уже опустел, но после встречи с Сабиной Джошуа избавился от прежнего страха и, окрыленный разговором, был полон решимости найти Кобба, подвергнуть его допросу, что следовало сделать еще минувшим вечером, и установить личность умершего.

Приблизившись к роще, Джошуа увидел, что в ней гораздо темнее, чем он ожидал. Ему пришлось сбавить шаг, ибо, пробираясь между деревьями, он смотрел по сторонам, в поисках следов пребывания человека, который, он был в том уверен, прятался здесь. Ничто из того, что он видел и слышал, его не настораживало. Но, когда он дошел до поросшей травой поляны, окруженной древними буковыми деревьями, ему послышался какой-то звук.

Что это? Ветка хрустнула, листья зашуршали или белка перескочила с одного дерева на другое? Источник звука Джошуа определить не мог, но чувствовал, что рядом кто-то есть. Его охватило беспокойство. Зачем он в этом Богом забытом леске преследует какой-то мнимый луч света? Как ему вообще пришло в голову забраться сюда, ведь на нем красивый дорогой костюм, который он, чего доброго, еще испачкает в ежевике? Джошуа уже совсем было решил вернуться в дом и попросить, чтобы ему принесли бокал джина, но некое неосознанное чувство побудило его двинуться вправо, в направлении звука.

За буками находились густые заросли орешника. После Джошуа предстояло пересечь открытое пространство, и в этом случае он оказывался на виду у того, кто за ним наблюдал. Джошуа замедлил шаг, ступая нерешительно, как упирающийся ребенок, тяжело дыша, ощущая пульсацию крови в жилах и неприятный зуд у корней волос.