Смарагдовое ожерелье

После того как они съели пудинг и выпили вино, Мег прошла в свою спальню. В открытую дверь Джошуа было видно, как она вытащила заколки, и волосы рыжевато-белокурыми волнами заструились по ее спине. Для своего возраста Мег была хороша: круглое лицо, подобно цветку; кожа полупрозрачная, так что на груди просвечивали голубые жилки. Он смотрел, как она снимает верхнюю одежду и корсет. Мег была соблазнительно пухленькой, с пышным задом, мягкими грудями и изящными лодыжками, которые Джошуа особенно восхищали. Когда она вернулась в комнату, на ней были лишь сорочка, нижняя юбка и чулки. Она села к нему на колени, развязала тесемки на сорочке и притянула его голову к себе на грудь. Джошуа просунул руку под ее нижнюю юбку и погладил нежную кожу бедра.

— Мег, — настойчиво позвал он, — ты скучала по мне?

— Конечно. — Она сняла с Джошуа парик, бережно положила на пристенный столик и стала поглаживать его шею. — Я всегда по тебе скучаю, Джошуа. Ты же знаешь.

Он прижался к складкам ее мягкого тела, и она довольно вздохнула.

— Тот мужчина, что был с тобой? Он не...

— Нет, дорогой. Я же объяснила.

Она расстегнула пуговицы на его бриджах, сунула руки под нижнее белье и стала мять и тискать его, будто кусок теста. Джошуа быстро возбудился и вскоре заглушил в себе дурное предчувствие, хотя понимал, что должен надавить на Мег, добраться до истины, предупредить, что не потерпит измены (ужас охватывал его при мысли, что он вдруг может заразиться сифилисом), даже отругать ее, но в предвкушении удовольствия был не в силах совладать с собой. Целуя ее, он чувствовал, как она водит языком у него во рту, смакуя еще не исчезнувший вкус мясного пудинга и кларета. Он покорно вытянул ноги, когда она принялась стягивать с него башмаки, чулки и бриджи. И, встав, опять поцеловал ее — более настойчиво — в шею. Потом, опустившись на колени, поднял на ней сорочку и носом потерся об ее груди, потом о живот. Она ласкала его затылок. Одной рукой обхватив Мег за талию, другой за бедра, он поднял ее и понес в спальню.

Бережно положив ее на постель, он отметил, что простыни смяты — обычно Мег была щепетильна в таких делах, тем, в числе прочего, она ему и приглянулась, — и его кольнуло сожаление. Придется вывести ее на чистую воду, иначе она сочтет его дураком и по-прежнему будет обманывать. Но только он собрался выразить ей свое недовольство, как она взяла его за плечи и притянула к себе на живот. И он на некоторое время забыл обо всем.

Часом позже, отдохнувший и немного голодный, Джошуа поцеловал Мег на прощание и бодрым шагом отправился к себе домой. Он жил на Сент-Питерс-Корт, небольшой улочке, отходившей от Сент-Мартинс-Лейн. Выйдя от Мег на темную улицу, он принялся ругать себя за то, что не поговорил с ней. Какой же он дурак, честил себя Джошуа, ведь теперь она думает, что обхитрила его. Чем дольше он будет молчать, тем чаще она будет его обманывать, и ему останется только винить самого себя за последствия. Он покачал головой, сердито укоряя себя. В следующий раз он непременно поставит ей условие, потребует, чтобы она хранила ему верность. Просто сейчас у него слишком много других забот.

Дом, где жил Джошуа, находился в средней части улицы. Это было жилье со всеми удобствами, хотя сам дом не отличался от стоявших вплотную соседних четырехэтажных зданий с кирпичными фасадами, подъемными окнами, крылечками из трех ступенек и полуподвальными помещениями, в которых размещались кухня и комнаты для слуг.

Джошуа считал, что с жильем ему повезло. Это было как раз то, что нужно: светлые, просторные, полные воздуха комнаты. Он переехал сюда всего два месяца назад, в надежде что на новом месте мучительные воспоминания о Рейчел и Бенджамине будут меньше терзать его. Квартиру он нашел по объявлению, размещенному в «Лондон джорнал». И когда пришел смотреть жилье, хозяйка дома, вздорная вдова по имени миссис Куик, заявила, что на ее комнаты много желающих. Решив снять эту квартиру, Джошуа упомянул, что у него недавно умерла жена (рассчитывая на сочувствие) и что по профессии он художник (надеясь, что его имя, возможно, ей знакомо), а посему к нему регулярно будут приходить заказчики — леди и джентльмены, занимающие в обществе высокое положение (думая, что это произведет на нее впечатление). Последнее замечание, похоже, произвело должный эффект. Миссис Куик мгновенно подобрела, заслышав имена таких его клиентов, как Герберт Бентник, граф Лэмптон и графиня Марл. Она предложила Джошуа чаю и позвала свою дочь Бриджет, чтобы та накрыла на стол.